Я пожала плечами:
– Возможно. Я пока сама не поняла, что от него ожидать.
Тем временем девчонки продолжали перешёптываться, обсуждая его между кусочками пирога и салфетками.
– Он всё равно не ответит на ваши взгляды, – Лена усмехнулась. – Мужики так всегда: ты из кожи вон лезешь, а им лишь бы…
– …футбол, – с видом знатока подхватила Таня, специально громко, чтобы слышали пацаны. – Да, мальчики?
– А чем тебе футбол не угодил, Танюша? – пробасил Макс.
– Да не цепляйтесь вы к парню, а то испугается и сбежит, – парировал Димон.
– А я и не собираюсь цепляться, – сказала я вслух, но внутри… внутри меня всё скручивалось.
Я хочу подойти. Хочу улыбнуться. Хочу узнать его ближе. Но вместо этого держу покерфейс и молчу в тряпочку.
На уроке литературы в классе было традиционно тихо, кроме редких шорохов, когда кто-то писал в тетрадях или шепотом обменивался слухами о новом ученике. Я и Лена сидели, тихо переговариваясь, а вот Артем, новенький, сидел в стороне, пытаясь привыкнуть к любопытным взглядам и новой обстановке.
Галина Николаевна Тютчева, а в народе просто Тютя, – учительница русского языка и литературы, и по совместительству классный руководитель. Женщина была высокой, худой и сутулой, как вопросительный знак, с длинными темными волосами, зачесанными назад, и глазами в больших круглых очках, которые часто смотрели сквозь учеников, как будто её мысли были где-то далеко. Она была известна своей скромностью и несгибаемым чувством справедливости.
Тютя никогда не повышала голос и всегда говорила тихо, как будто в ней самой скрывалась какая-то сила. Её богатый словарный запас с лёгкостью мог уложить на татами в словесной пикировке любого грубияна. И её уважали. И её остерегались. Редко кому понравится быть посланным так, что сразу и не поймешь, а когда поймешь – будет уже поздно.
– Давайте проверим ваше домашнее задание, – её голос едва слышался. Тютя улыбалась, но её улыбка была скорее добродушной, чем энергичной. Она пыталась создать атмосферу уюта и спокойствия в классе, чтобы мы чувствовали себя комфортно.
Тем временем, Димон, известный своими активными разговорами и желанием всегда быть на передовой, заметил, как новенький Артем сидит в углу и явно чувствует себя немного не в своей тарелке.
– Эй, Артем, – сказал он тихо, глядя на парня. – Не робей, мы не кусаемся. В целом, мы розовые и пушистые. – Димон быстро пересел к Артёму за парту и завёл свою шарманку. – Сейчас я быстренько объясню политику партии, и заживём. Во-первых, мы не дерёмся со своими одноклассниками. Вижу, что ты не конфликтный, но когда тебя наши девочки начнут рвать на сувениры, а Костик или Димыч начнут комментировать, можешь не сдержаться. Так что держись нас, мужиков, поближе, а от ведьмочек подальше. И второе правило: мы один за всех, и все за одного!
Не смотри, что они фифы. Половина из них очень даже могут. Так что если увидишь, что наших бьют – спасай. Хватай нашу на руки, если это не Кристина, и беги, пока церберы не зафиксировали беспорядки. Мы тут всем, как кость в горле, так и ждут, как бы побыстрее от нас избавиться. А парням лучше помочь кулаками. Быстрее разберёмся – быстрее смоемся. У тебя с этим как?
Артем кивнул, не совсем понимая, о чём идёт речь, но продолжал слушать.
– А если Кристина?
Димон вскинул голову, нашёл что искал и некультурно ткнул пальцем в сторону высокой и полноватой девушки, а затем перевёл взгляд на Артема.
