Геннадий пришпилил меня к себе, указал на не примечательный вход.
— Мы пришли.
Здесь не толпились люди, и не было видно какого-либо транспорта, припаркованного у пешеходной дорожки. Но стояли жёлтые такси. Видимо, таксисты знали прибыльные места.
А вот я бы прошла мимо странных зеркальных дверей.
****
Никакой вывески. Это потом я узнала, что вывеска располагалась с другой стороны здания, и там оставляли машины на платной парковке.
Гена нажал на звонок, и почти сразу открылась дверь.
Высокий взрослый мужчина в чёрном костюме и такой же мрачной рубашке, как на похоронах, если бы не белая бабочка. Внимательно рассмотрел нас въедливым взглядом.
— Девятый столик. Ульянов, — спокойно сказал ему Гена.
Охранник, с нечитаемым выражением лица, открыл свой телефон, что-то посмотрел в списках. Кивнул и пропустил нас в здание.
Гена в этот момент обнял меня за плечо, чтобы я не струхнула. На моём лице было написано, что всю свою смелость я оставила на улице?
Какой-то закрытый клуб, я действительно боялась. Мало ли куда могли затащить богатые парни.
Но очень любопытно.
И это же мой Гена!
Мы прошли по плохо освещённому коридору. Где-то играла музыка, но не такая как в клубе, ничего танцевального и никакого рэпа. Кажется, саксофон и пианино.
— Ты заказал столик, — удивилась я.
— Да, я собирался здесь поужинать после концерта.
— А кем ты работаешь? — говорила тихо, с опаской всё рассматривая.
— Я кем-то работаю.
— Гена, не прикалывайся, здесь страшно.
— Ничего подобного, это шикарное заведение. Ты о себе слово не сказала, а я тебе должен все свои секреты сразу выложить?
Он завернул не в то место, где струился свет из двустворчатых дверей, а туда, где под приглушённым светом жёлтых фонарей располагались два туалета.
Стены, пол и даже часть потолка из бело-серой мраморной плитки.
Между дверями в уборные стояла раковина тоже из камня, кран золотой, над ним овальное зеркало. Гена пристроился мыть руки и в отражение смотрел на меня с ухмылкой.
— Чем живёшь, Виктория?
Уступил мне место. По одному брал одноразовые полотенца, глаз с меня не спуская.
Я себе геля выдавила, руки к крану поднесла, полилась вода.
Посмотрела на себя в зеркало и не узнала. Косметика не размазалась, но дала свои тени, подчеркнув яркие глаза, которые просто светились от этого голубизной. Видимо от переживания я подкусывала губы, они вспухли, выглядели полными, хотя у меня далеко не модный размер рта. Это не я придумала, это Ирка сказала, прикалываясь надо мной.
— Я живу действительно в первомайском районе, — решила рассказать, потому что надеялась на взаимность. — С сестрой и её подругой. Они старше. Я поступаю в университет.
— На какой факультет? — он сосредоточился, лицо его изменилось, стало вдумчивым, серьёзным с оттенком суровости.
Мне всё в нём нравилось!
— Я подала на четыре факультета: биологический, экономический, ИТ и менеджмент.
— То есть ты разносторонне развита? — усмехнулся Гена.
— Да, у меня серебряная медаль.
— Я хочу тебя огорчить, малыш, обычно медали и дипломы ничего не значат в нашей жизни. Учёба просто увеличивает твой кругозор и дисциплинирует, не более того. Ты сразу не станешь специалистом, ты можешь не работать по профессии никогда. Поэтому нужно грамотно подойти к вопросу. Идти туда, где тебе действительно будет комфортно.
— Мне бы поступить вообще, — усмехнулась смущённо, заметив, что покраснела.
Наверное, не стоило говорить это.
