Там, за огненной рекой - страница 14

Крышка плавно отворилась. Лиля ахнула. Из сундука веером исходили радужные лучи, переливающиеся, как мыльные пузыри на солнце. Они озарили весь чердак, заставив пыль в воздухе сверкать, словно мириады крошечных звёзд.

Заглянув внутрь, она увидела длинную льняную рубаху пепельного цвета, простую, без украшений. Лиля почему-то вовсе не удивилась её появлению, словно всегда знала, что найдёт именно это.

А ещё – бесформенный, перепутанный ком грязно-серой шерсти, лежащий в углу сундука. Когда она потянула его к себе, из него неожиданно выскочил меланжевый, серый с рыжей искоркой клубочек, и весело заскакал по полу, будто живой. Он подпрыгивал, катился, останавливался и снова пускался в пляс, словно приглашая Лилю поиграть.

Лиля быстро натянула рубаху, и её обволокло чувством удивительного уюта. Мимоходом она удивилась, что от льняной ткани пахнет арбузной коркой, солнцем, морем – запахами далёкого и такого счастливого времени. В комплекте с рубахой шла холщовая торбочка, простая, но добротно сшитая, которой Лиля искренне обрадовалась. Первым делом закинула в неё яблоко, потом принялась ловить непоседливый клубочек.

Он оказался тёплым, приятным на ощупь, и чем-то неуловимо напоминал Пушу. Лиля прижала его к щеке, и клубок вдруг нетерпеливо дёрнулся, будто требовал, чтобы его выпустили из рук. Она поднесла его к торбочке и раскрыла пальцы. Клубок резво прыгнул внутрь, повозился там немного и замер. Лиля могла поклясться, что он даже замурлыкал чуть слышно. Ну натуральный котёнок!

Прихватив свои новые трофеи, она спустилась вниз. Перепутанный моток решила не оставлять: неприятный он был какой-то, колючий, бестолкового цвета, да и распутывать его никакого желания не было. К тому же зачем, что и кому ей тут вязать? Лиля вынесла его за порог, бросила под рахитичную иву, росшую неподалёку. Думала, что сожжёт на днях вместе с прочим хламом, но вышло иначе…

Остаток дня прополз вязким слизнем. Уходить в неизвестность перед самыми сумерками Лиля не рискнула, да и страшновато было вот так сразу решиться. Она понимала, что банально трусит – как понимала и то, что само собой ничего не рассосётся, судьбоносное решение придётся принять, и очень скоро. Но малодушно отмахнувшись от неудобных мыслей, Лиля решила, что один лишний день в доме ничего не изменит, и улеглась спать пораньше. Необходимости во сне, понятно, не было, спать она пыталась по всё ещё не отжившей своё привычке. Наверное, стоило уже и от неё отказаться, но чем тогда занимать ночи безвременья? Что-то ей подсказывало, тьма совсем не безопасна, и лучше коротать её в состоянии забытья. А ещё подумалось, что бессонные ночи опасны и тем, что будят непрошенные воспоминания. Она представила, каким податливым и тёплым под рукой был мех – и вслед за этой мыслью явился Костя. Его сразу же стало много, нестерпимо много. Лиля свернулась, будто зародыш в утробе, закрыла глаза и ускользнула в темноту.

Чудище явилось как по расписанию. Долго бродило под окнами, вздыхая и мелко дрожа костистым своим, нескладным телом, однако в окна больше не лезло. Оно таскалось сюда уже которую ночь подряд, но соваться в дом боялось. Здесь вкусно пахло: чем-то ещё не отжившим. Это вкусное хотелось поглотить, присвоить, но голод пока не грыз нутро, так что не было нужды спешить. Полноценным разумом существо не обладало, но имело длительный опыт пребывания в тумане и хорошо понимало, как важно быть осторожным.