Совет одобрительно загудел.
– Гость из долины где-то позади меня сидит… – Последовал широкий жест. Но, видно, при рассадке важный гость сместился на другой край. С того края, а не оттуда, куда указывал муж, поднялся сухопарый, крепкого сложения высокий воин с рыжей бородой и рыжими косами, немного за тридцать лет. По облачению – жрец высшего ранга. Встав, гость надел красную остроконечную шапку, приосанился, оперся на жреческий золотой посох.
– Да позаботятся о вас Боги, северные! Рад видеть кровных союзников, хоть вы и не жалуете рыжих…
Раздался общий добродушный смех. Два жреца – верховный из северных, что возглавлял мудрецов, и гость из долины – обменялись многозначительными взглядами. Казалось со стороны, жрец северных за что-то серьёзное благодарил гостя. Завидев друга, лысоватый муж поднял в приветствии правую руку и продолжил с виноватым за промашку видом:
– Так, может быть, мой славный гость станет третьим спутником почтенной Адму?
Совет согласно застучал бронзой по земле.
– Птица величавая какие перья наденет? На чём и в чём, позвольте спросить вас, добрые северных, отправится бесценная Адму в долину?
К тому вопросу, заданному крепким мужем, схожим с домовитым бобром, солнце скрылось. Темнота быстро накрыла собрание. Огонь подправили хворостом. Зажгли ещё пять небольших костров, по кругу. Не важный, казалось бы, вопрос про облачения послов вызвал меж тем гулкий шум обсуждений.
Вопрошающий счёл нужным уточнить:
– Две породы лошадей у нас. Низкорослые да светлые и славные, высокие, в двенадцати ладонях, гнедые. Поедет Адму тайно, как худая в худом, и без даров, на низкорослых? Но как тогда, позвольте узнать, приличия посольские соблюсти? Достоинство северных по скрытности военного времени не уронить.
Те подробные пояснения были совсем ни к чему. Знатные судили о другом. И то другое вопрошающий, помедлив, огласил. Муж крякнул, приосанился и громко молвил:
– Ранг почтенный Адму надобно втолковать давним союзникам. Так разумею, совет, Адму новый вождь? Временный вождь до возвращения из похода великого вождя Таргетая? Ну а вождю северных положены гривна, браслеты от каждого из племён и одеяние, сообразное рангу. На узорные с оленями наколки вождя, понятное дело, уже и времени нет.
Один за другим совет пятисот поднялся с земли. Все пятьсот мужей и дев чинно стоят. Торжественны их лица. Вынув оружие, подняли бронзу к небу, призывая в свидетели серебряную луну.
– Адму – наш вождь!
Верховный жрец медленно обернулся к Савлию. Вместе с советом пятисот Савлий поднял правую руку с кинжалом к звёздам. Долго смотрел жрец северных на покосившегося мужа, пока тот не опустил руку.
– Стало быть, достопочтенный Савлий, ты суждение переменил? – Морщины у глаз жреца расправились. Он шумно выдохнул, вытянув трубой губы. Широко добродушно улыбнулся. – Ну, тогда займи, дорогой Савлий, положенное место на земле.
– Нет, не переменил, – возразил Савлий чуть слышно, глядя в костёр. Но даже тем, кто и не слышал, по его виду, по виду упрямого бычка, стал ясен смысл ответа.
– Ты же только что, на моих глазах, за почтенную Адму руку поднял. Так? – примирительно произнёс верховный жрец, продолжая сдержанно улыбаться.
– Поднял руку. Да. Жена великого Таргетая, достопочтенная Адму, достойна ранга вождя. Не только временного, но и постоянного, вождя мирного времени. Вот только не согласен я! – почти выкрикнул последние слова Савлий.
