Похоже на бред влюблённого подростка после первого быстрого секса, только голос не увязывается с содержанием.
– О чём ты, малыш? Разве не этого ты хотел, когда ввалился в женский туалет? – Я легла на кровать и добавила в голос мурлыкающие нотки: – Я была слегка на взводе, а ты принёс успокоительную пилюлю. Кажется, мне тогда помогло.
– Кажется? – вот теперь я слышу эмоции – это обида и негодование. – Тебе ведь хорошо было, Диана!
– А я и не жалуюсь, – не стала отрицать.
– И почему же ты тогда сбежала?
– Женечка, я опаздывала на самолёт, просто рабочий момент и ничего личного. Извини, что не попрощалась.
– Значит, у нас был случайный перепих? И ничего личного? – Сейчас в его тоне почти угроза.
– Послушай, малыш, я предполагала, что каждый из нас получил своё и остался доволен. Честно говоря, я не ожидала претензий, – прислушалась к неровному дыханию в трубке. – Но впредь буду с тобой осторожнее.
Кажется, я слышу скрип зубов или это помехи на линии?
– Скажи, Диана, что сделал Соболев Артур? – вопрос заставил меня напрячься. Почему я от него слышу это имя?
– Артур Соболев? – я заставила себя произнести ненавистное имя ровным тоном. – Напомни, кто это?
– Твой брат, вероятно, – последовал незамедлительный ответ.
Ах вот даже как – мальчик собрал информацию. Ну что ж, ожидаемо. Надо бы ему возглавить службу безопасности в своей компании.
– Здесь у меня нет родственников, – жёстко ответила я.
– Ладно, я говорю про того урода, которому ты в ресторане пыталась ампутировать яйца.
– Иногда, Женечка, увлекаясь танцем, я бываю такой неловкой.
– Не надо играть со мной, детка, танцуешь ты очень даже ловко. И ты прекрасно понимаешь, о чём я спрашиваю. Что он сделал? – вопрос прозвучал настойчиво и так, будто он точно знал ответ. Но он не мог этого знать, никто не мог, ведь сам Артурчик о таком не расскажет.
– Этот Артур был плохим мальчиком, – выдала я капризным тоном оптимальный ответ.
– И что он сделал?
Заело его, что ли, на этом вопросе?
– Он просто не нравился мне. И ты, малыш, сейчас тоже рискуешь перестать мне нравиться. А ведь ты помнишь, какой я бываю неловкой?
– Но ты ведь хотела меня, Диана, – прозвучало уже менее уверенно.
– Именно, хотела. И тогда же получила.
Для меня разговор перестал быть интересным. Я поднялась с кровати, полная решимости свернуть этот бесперспективный диалог.
– Я хочу тебя видеть, Диана.
– Советую тебе забыть мой номер. Ты же не хочешь, чтобы номер твоего отца попал в чёрный список?
– Сука!
– И горжусь этим, малыш.
Я сбросила вызов. Не скажу, что звонок поверг меня в смятение, но радости точно не добавил. Не думаю, что мальчишка звонил с разрешения отца, скорее всего, воспользовался мобильником родителя втихую. Тогда и не следует пока волновать Ланевского-старшего.
* * *
Обед Риммочке удался на славу, и моё раздражение улетучилось. Насытившись, я подумала о Владе – голодный, наверное. При воспоминании о нём на душе потеплело, и я осознала, что хочу его видеть. Непривычные ощущения, однако.
После обеда Римма устроила мне экскурсию по моей жилплощади, показывая, куда разложила покупки, и постоянно извиняясь за инициативу. Я лишь отмахивалась на её раскаяния и удовлетворённо кивала, осматривая свою сияющую чистотой квартиру. Молодец девчонка – шустрая, деятельная, не капризная и не занудная. Я вдруг подумала, что она была совсем юной, почти ребёнком, когда попала в кабалу к своему шефу, а обстоятельства, которые вынудили её влететь в эту клетку, были таковыми, что обвинять девчонку в глупости было жестоко с моей стороны. Не то чтобы мне стало стыдно, но мои умозаключения вытеснили все негативные эмоции по отношению к Римме, пожалуй, кроме привычной осторожности. Общение с ней было приятным, что тоже непривычно.
