– Странно. Всегда нравилось. Ладно, пойдем.
Я тяжело передвигаю ноги. Ясно понимаю, что старая память сильна, и она реальней той, которую мне пытаются навязать. И я знаю, что мне придется решиться на этот шаг: придется с ним встретиться. Но не сейчас. Мне нужен перерыв от волнений, иначе я просто свихнусь.
– Марк, какой сегодня день?
– Вторник. Садись.
– Нет, число.
– Кажется, пятнадцатое или шестнадцатое. Точно не знаю. Да, шестнадцатое. В выписке было.
Десятого было прослушивание, значит, я не сошла с ума. Как раз дней пять и прошло.
– Дай телефон, я родителям позвоню.
Замечаю, как Марк замирает на миг. Пальцы сжимаются в кулаки и тут же расправляются.
– Ме… Вик, ты не помнишь, что ли? – его взгляд слишком пугающий. Болезненно печальный, будто я не помню что-то невероятно важное.
– О чем ты? – я присаживаюсь. Теплые руки Марка опускаются на плечи.
– Давай сначала массаж, потом все расскажу. Хочу немного тебя расслабить.
Я соглашаюсь, сейчас, и правда, хочется приятной неги и чутких прикосновений.
– Снимешь футболку? – осторожно спрашивает «муж». Я, не задумываясь, снимаю ее. Все равно в белье, да и эмоции сейчас так зашкаливают, что мне не до стеснения.
Что я такое не помню, отчего у Марка почти побелело лицо? Я вижу его отражение в серванте. Точеный профиль, черные, очень черные волосы прикрывающие высокий лоб. И губы. Пухлые и такие сладкие.
Так, стоп!
Он не мой муж.
8. Глава 7. Ложь не бывает сладкой
Марк выдавливает из баночки немного масла на ладони и растирает их между собой. Осторожно касается пальцами плеч, перекидывая мои рыжие волосы вперед. Закрываю глаза, и сдерживаю трепыхание ресниц. Широкие ладони, будто созданы для ласк – знают, что делают. Дергаюсь, понимая, что завожусь – жар опускается ниже и ниже. Он разрастается, стоит только сделать вдох и услышать снова мужской запах, напоминающий папин шампунь с нероли[1], и приправленный мускатным орехом.
И я, кажется, забываю обо всех переживаниях, которые накатили несколько минут назад. Хватаюсь за край трезвого ума и собираюсь встать.
Марк, будто чувствуя мое напряжение, прижимает пальцы сильнее и выдавливает из меня тихий стон. Боль и наслаждение катятся по венам.
Сначала руки невесомо скользят по шее, затем медленно и нежно гладят затылок и запускают пятерни в мои волосы. Марк массирует кожу головы, опускается и поглаживает трапецию, растирая неспешно, но глубоко.
Удивительно странные эмоции, как взбесившаяся лава в застывшем вулкане, накатывают с новой силой и затмевают старые чувства. Я тихо радуюсь, так как очень давно не могла избавиться от гнетущей дыры в сердце из-за некоторых событий. Но не будем об этом.
Закрыв глаза, выдыхаю и смущаюсь, когда получилось слишком порывисто. Марк чуть слышно хихикает. Я хочу встать, но он удерживает меня и снова придавливает к стулу.
– Все нормально, расслабься. Не укушу.
Хочется верить.
– Марк, скажи, я изменилась после аварии? – начинаю, пытаясь выкарабкаться из плена сумасшедшего влечения к чужому человеку. Мне нужно отвлечься, поговорить. Так или иначе, надо узнать «мужа» поближе. Ну, или идти в ЗАГС – разводиться. Потому что другого выхода я не вижу. Раньше времени я не могла настаивать на этом, вдруг, все-таки, амнезия. Почему в голове занозой сидит другая память, я даже не задумывалась. Подумаю позже.
«Муж» проводит ладонью по моему плечу и спускается, массируя руки, к запястью. Волна приятных мурашек налетает с такой силой, что у меня кружится голова. Вцепляюсь в табуретку, чувствуя, как деревенеют пальцы.
