Волной нахлынет новый день.
Вдохну я свежий аромат.
Рассеется забвенья тлен,
Ведь жизнь прекрасней во стократ
И вмиг узнаю я его -
Он чудо жизни подарил.
Весь мир родился из него.
Сейчас он путь и мне открыл.
Смущенный взор зеркалит гладь.
Коснется струн дождя поэт.
Он бирюзой волны скрывает
Мой грациозный силуэт.
Доверюсь я ладоням волн,
Пусть снимут с плеч моих печаль.
По следу заходящих солнц
Отправлюсь в призрачную даль…
Осознав, что мелодия постепенно наполнилась словами, я осеклась. Сердцем чувствовала, что это Великий океан разговаривает со мной так, как умеет. Стихия воды обращается к некой части внутри меня так, словно он покорный возлюбленный, готовый подчиняться, готовый на все, лишь бы больше не глотать соль моих слез. Я интуитивно протянула к воде ладони — океан словно вздохнул, с радостью, что его услышали, что его помощь готовы принять. Он был безмерно благодарен. А еще я осознала, что стихия воды пыталась добраться до моего сознания все время, что я в море: укачивает, чтобы успокоить, чарует завораживающим танцем струй, чтобы отвлечь от тяжких дум. Если мне плохо — ему плохо.
Чувство вины сдавило горло: мои эмоции отравили океан. А ведь он не при чем: Мастер стихий не имеет права отворачиваться от своих верных слуг, особенно когда они рвутся ему помочь. Мне даже ничего не надо делать, только позволить океану любить меня.
Улыбнувшись, я забралась на перила и распахнула руки, словно готовясь обнять это огромное, мокрое и прекрасное тело друга.
— Любимая, — в растерянности произнес Гемм, легко взбежавший по лестнице: все приготовления сделаны и до схватки остались считанные уны, поэтому он счел нужным спрятать свое главное сокровище. Теперь эфемерид с ужасом наблюдал за мной, балансирующей на перилах в легком прозрачном бирюзовом платье до пят. — Что ты хочешь сделать? Ты ведь не будешь прыгать? Это из-за меня? Я что-то сделал не так?
Я истерически расхохоталась: оцепенение, навеянное магией стихии воды, как рукой сняло. Изумленно огляделась: на мне и правда надето бирюзовое платье и стою на перилах так, словно с детства ходила исключительно по канатам. Я весело оглянулась на эфемерида:
— Запомни, мальчик, — тщательно копировала я его собственные интонации, — в жизни далеко не всегда получаешь то, что хочешь. Даже если тебе принадлежит все золото мира, всегда останется то, что невозможно купить! Подумай над этим…
И шагнула вперед… точнее, вниз. Вся сжалась, ожидая всплеска и удара об воду. Но мой друг мягко принял меня в свои объятия, даже не намочив легкого платьица: волны пластично спружинили, как самый нежный матрац в мире, и оставили меня на поверхности. Чуть придя в себя от легкого шока, я осторожно потрогала воду носком туфельки: под стопой ощутила мягкую, но вполне упругую поверхность.
Весело рассмеявшись, я побежала прямо по волнам, ощущая на себе растерянный взгляд Гемма. Мужчина что-то крикнул вслед, но я даже не пыталась расслышать: он остался там, позади, почти в прошлой жизни. Там я была слабой женщиной, сейчас я почти всемогущий Мастер стихий, к которому вернулась способность повелевать стихией воды.
Сила наполняла, словно пузырьки бутылку шампанского, которую из озорства потрясли на празднике: и это могло закончиться только тем же, что произошло бы с этой бутылкой. Я почувствовала себя пробкой, которую запускает в небо мощный, почти неуправляемый поток возрожденной силы. Зависнув над океаном, я закрутилась волчком, не в силах выносить ту бесшабашную веселость, которая переполняла меня.
