Я дождался, когда она закончит свое первое отделение под жидкие, но искренние аплодисменты. Она чуть заметно кивнула, тень улыбки коснулась ее губ, и скрылась за тяжелой бархатной шторой, ведущей, надо полагать, в гримерку. Время действовать.
Пробираясь между столиками, я чувствовал на себе липкие взгляды. Здесь не любили чужаков, особенно тех, кто не вписывался в общую картину праздного разврата. У заветной шторы маячил вышибала – гора мышц в плохо сидящем костюме, с интеллектом, вероятно, не превышающим объем его бицепса.
– Мне нужно поговорить с мисс Вэнс, – мой голос прозвучал достаточно твердо, чтобы он не отмахнулся сразу. Я небрежно качнул головой в сторону сцены. – Поклонник ее таланта.
Он смерил меня взглядом патологоанатома, изучающего очередной экспонат.
– Мисс Вэнс отдыхает. И не принимает незнакомцев.
Я усмехнулся, доставая из кармана не удостоверение, а сложенную вдвое двадцатку – универсальный ключ во многие двери этого города.
– Может, для старого друга ее покойного… знакомого, Виктора Харгроува, найдется минутка? Исключительно для выражения соболезнований.
Имя Харгроува заставило его массивные челюсти слегка дрогнуть. Двадцатка незаметно перекочевала в его ладонь, размером с небольшую лопату.
– Минута. Не больше, – просипел он, отступая от шторы.
Гримерка Лилы Вэнс оказалась неожиданно скромной – небольшой диванчик, туалетный столик, заваленный косметикой, и зеркало, отражавшее усталое лицо женщины, только что снявшей с себя сценическую маску. Она сидела, откинувшись на спинку дивана, и медленно курила тонкую сигарету. На мой стук она даже не повернула головы.
– Если это снова Франсуа с его прокисшим шампанским, можешь передать ему, чтобы он катился…
– Боюсь, шампанского у меня нет, мисс Вэнс, – прервал я. – Только пара вопросов.
Она медленно повернула голову. В ее глазах, подведенных слишком ярко для этого тусклого помещения, мелькнуло удивление, сменившееся настороженностью.
– Кто вы? И какие еще вопросы?
– Детектив Рурк. А вопросы… они касаются Виктора Харгроува. И одной маленькой вещицы, которую, возможно, вы потеряли.
Глава 4: Танго теней и горький привкус
При упоминании Харгроува и потерянной вещицы Лила Вэнс вздрогнула, дым сигареты на мгновение замер в воздухе. Она медленно опустила руку с сигаретой на подлокотник диванчика, ее взгляд стал еще более настороженным, почти враждебным.
– Я не знаю, о чем вы, детектив. И Харгроув… это трагедия, конечно, но я не видела его уже очень давно.
– Давно? – я сделал шаг вперед. – А сережка с черным камнем, в оправе, похожей на птичью лапку? Тоже не припомните? Такая валялась на полу в его кабинете, совсем рядом с… ним.
Не успела она ответить, как тяжелая бархатная штора за ее спиной резко отодвинулась, и в проеме возникла внушительная фигура Маркуса Торна. Его ледяной взгляд остановился сначала на мне, затем скользнул по Лиле. В воздухе гримерки повисла тяжелая, звенящая тишина, густая, как непролитая кровь. Лила Вэнс застыла между нами, фарфоровая статуэтка на грани того, чтобы разбиться на тысячи осколков.
Любой резкий ход сейчас мог лишь усугубить ситуацию, загнать Лилу глубже в раковину молчания, которую вокруг нее, очевидно, выстраивал Торн. Я позволил уголкам губ слегка приподняться в подобии улыбки, хотя веселого в этой сцене было мало, как правды в предвыборных обещаниях.
– Что ж, мистер Торн, – мой голос звучал спокойно, даже чуть лениво, словно мы обсуждали погоду, а не потенциальных соучастников убийства. – Не смею больше отнимать ваше время и задерживать ужин мисс Вэнс. Этот город полон соблазнов, и лучшие из них редко ждут. Мисс Вэнс, я свяжусь с вами позже. Возможно, завтра. Есть пара формальностей, которые нам все же придется уладить по делу мистера Харгроува. Сущая рутина, не более.
