Танки: 100 лет истории - страница 40

Другая проблема заключалась в недостатке опыта в деле разработки танков и ограниченность ресурсов фирмы Vulcan Foundry, которой поручили производство по причине полной загруженности мощностей единственного эксперта в деле танкостроения, компании Vickers-Armstrongs. В результате к началу Второй мировой войны удалось закончить только два танка A.12 Matilda.

Пока для поддержки пехоты конструировались A.11 и A.12 Matilda, техническое обеспечение требовалось и другой категории формирований, входивших в состав собственно бронетанковых войск. К 1937 году они приняли форму мобильной дивизии, включавшей в себя танковую бригаду, но не являвшейся «цельнотанковым» соединением, за которое выступали Фуллер и другие сторонники механизированных армий. Вместе с тем означенная дивизия не представляла собой и эффективного общевойскового боевого формирования. В действительности дивизия по-прежнему виделась военному начальству этаким подвижным соединением для широких, охватывающих фланги маневров, а не для противостояния с основными силами противника. Под таким углом зрения она принимала образ этакой наследницы кавалерийских дивизий, а потому роль механизированных частей в ней сводилась к решению задач, по большей части ставившихся в XIX столетии перед конницей. Это оказывало влияние на характеристики танков, разрабатывавшихся для мобильной дивизии и созданных ей на смену позднее соединений.

Самыми мощными из производившихся для мобильной дивизии машин являлись средний A.9, переименованный в «крейсерский танк», и A.10, считавшийся слишком слабо бронированным для пехотного танка и нареченный «тяжелым крейсером», пусть даже по массе он превосходил A.9 всего на 1,75 тонны. A.9 развивал максимальную скорость 40 км/ч, что для мобильной дивизии казалось недостаточным, не говоря уже об A.10 с его 25 км/ч, однако в отсутствие альтернатив военные приняли и заказали выпуск малых партий того и другого танка. Первая машина из всего валового выпуска в 295 штук поступила в распоряжение армии в 1939 году[171].

А тем временем после поездки Мартеля, ставшего помощником начальника Управления механизации Военного министерства, в 1936 году в Советский Союз появился и другой подвижный «крейсер». Мартель присутствовал на маневрах Красной армии, где на него большое впечатление произвели советские БТ – в особенности подвеской[172]. Он явно не знал, что экспериментальный танк, построенный в Соединенных Штатах изобретателем Дж. У. Кристи и послуживший основой для БТ, вызвал к себе значительный интерес еще в 1928 году, когда поставил рекорд по скорости, разогнавшись до 68 км/ч[173]. Демонстрация побудила армию США к заказу в 1931 году пяти танков Кристи, а заодно и приобретению двух других, ранее заказанных, но не оплаченных польским правительством. Между тем советские власти отреагировали на новинку быстрее, закупив два шасси в 1930 году. А вот Мартель узнал о скоростном танке Кристи через целых восемь лет после его появления и сразу превратился в убежденного сторонника разработки в Британии крейсерского танка на его базе. Чтобы поторопить дело, Мартель организовал приобретение изделия, оказавшегося в наличии у Кристи, автомобилестроительной компанией Morris, после чего ее глава, лорд Наффилд, приступил к строительству нового крейсерского танка[174].

С данной целью при одобрении генерала Эллеса, продолжавшего служить начальником главного управления вооружения и боевой техники и желавшего получить конкурента для Vickers-Armstrongs, которая пользовалась почти полной монополией на производство, хотя и не на разработку танков, была создана компания под названием Nuffield Mechanization