– Тогда приглашаю в зал. Даже просто посмотришь – сразу поймёшь разницу, – предложил Д’Амато, уставший за жизнь объяснять отличия. – В общем, получилось так, как получилось. Мне нравилось тренировать Таоса, хоть он и нарушил мои планы на жизнь. А может, они бы и без него не осуществились. С ним я хотя бы чувствовал, что мы тут не просто кулаками машем, а за что-то боремся. Не за высшую справедливость и не за мир во всём мире, конечно, но хотя бы за возможность защитить себя и близких. Да хотя бы даже за возможность приходить сюда снова, общаться с простыми парнями, работать до седьмого пота, возможность проверить себя в деле! Я и открывал это место, чтобы детям помладше и постарше было, чем заняться. Район-то был неблагоприятный. Ни площадок, ни секций, ни даже грёбаной музыкальной школы. Уж простите меня за грубость. Я сам первое время тренировался в подвале у родителей. А потом получилось тут всё обустроить. Не быстро, конечно. Всё было завалено старыми креслами из кинотеатра. А теперь на этом месте достойный боксёрский зал со своей историей. Так что, я своё дело сделал в этой жизни. Смотрите, сколько парней стали кем-то! И это только самые ценные награды!
Мужчина окинул взглядом размещённые на стенах медали, кубки и грамоты. Ребята без особого интереса повертели головами. Все награды были похожи друг на друга и обязательно содержали в себе в том или ином виде боксерские перчатки или ринг. Тут Альгобар ткнул друга локтем в спину и показал в сторону. Младший повернул голову и увидел на боковой стенке шкафа, обращенной к столу, фотографию парня с кривым носом, вьющимися волосами, зачёсанными назад, тонкими губами и глубоко посаженными глазами. Парень выглядел расслабленным и невозмутимым и совсем не походил на других боксеров, чьи изображения имелись в комнате, усердно позировавших фотографу в боксерской стойке с прижатыми к подбородку кулаками. Под фотографией чернела надпись: «Таос Моне».
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
