Тараф - страница 22

Иза прежде всего сообщила о том, что выяснила из вечерних звонков о клубе эсперантистов. Выяснила мало: только то, что руководитель – и в самом деле не филолог, а кто-то с кафедры социальных наук. Обещала узнать больше: пока не все знакомые из отпусков вернулись, в садах своих живут.

Рассказала, что первого сентября в университете будет торжественный митинг по случаю начала учебного года, потом студенты разойдутся, а на всех кафедрах состоятся традиционные первосентябрьские заседания с плавным переходом в традиционные же кафедральные чаепития и винопития. Около часа дня можно подходить на кафедру.

Иза, несмотря на раннее время, не выглядела сонной, была и причесана, и накрашена. Оделась она в платье с крупным аляпистым узором, Валерий тоже облачился в пеструю «колхозную» рубашонку. Почему-то гаишники, останавливая людей, одетых по-деловому, были более придирчивы и мздоимны.

– Валера, во всех моих журналистских удостоверениях написано, что корреспондент я только внештатный.

– Для патрульных это тонкости, главное – слово «пресса» на обложке. Но это все запустим, только если будут по-настоящему придираться.

Валерий закрепил на заднем сиденье гитару Изы в чехле и какой-то старый советский синтезатор. Иза в свое время училась играть на фортепиано, синтезатор отдал кто-то из уехавших в Израиль. Сам Деметер взял чемоданчик с набором своих флуеров и наев, пачку плакатов с фотографией музыкантов их тарафа, в том числе, самого Валерия. Их тараф назывался просто «Тараф». Плакаты выполняли роль афиш: внизу было оставлено свободное место для вклейки информации о конкретном концерте. Если будет настоящая проверка с досмотром на дороге, Валерий планировал рассказывать, что они музыканты, едут к коллегам участвовать в концертах, посвященных «Дню нашего румынского языка».

Выехали из города, миновали скульптуру «Гостеприимство» – рослую женщину, держащую что-то на подносе. Скульптуру горожане называли «Тёща». Деметер подумал, что свою теперешнюю тёщу он никогда в жизни больше не увидит. Традиционных для зятьев плохих отношений с матерью жены у Валерия не было. Наверное, потому, что жила далеко и виделись редко.

Дорога сначала была неинтересной – по Бельцкой степи, впрочем, распаханной ещё в древнейшие времена.

Ехали, слушая новости по автомобильному радиоприемнику «Былина». Иза вставляла свои замечания.

Диктор рассказывал, что Министерство обороны в очередной раз опровергло утверждения о том, что два месяца назад, 26 июня, был сбит самолёт Военно-Воздушных Сил Молдовы МиГ-29, совершавший боевой вылет с целью бомбёжки нефтебазы у села Ближний Хутор, контролировавшегося сепаратистами.

– Значит, точно сбили. – сказала Иза.

Журналист предоставил слово какому-то независимому эксперту. Он высказал мнение, что самолет либо сбили, либо он совершил аварийную посадку и потерян для армии Молдовы. На вопрос корреспондента, мог ли поврежденный самолёт совершить посадку вне специального аэродрома, эксперт рассказал, что МиГи благополучно приземляются и на грунтовые аэродромы, и на автомобильные шоссе.

Эксперт также отметил, что это первый в истории авиации случай, когда истребитель МиГ-29 использовался в качестве бомбардировщика. Напомнил, что Молдова стала обладательницей боевой авиации только в апреле текущего года, после того как ей был передан авиаполк советской армии, базировавшийся в военном аэропорту Маркулешты (его переименуют в аэропорт «Дечебал»). Весь летный состав авиаполка к моменту передачи самолетов уехал в Россию или Белоруссию. Летать на вновь обретенных МиГах в Молдове некому, за штурвалом самолета был, скорее всего, недостаточно опытный пилот или румынский летчик.