Все действовали слаженно, как хорошо отлаженные механизмы. Одновременно пятьдесят стрел взмыли в воздух и накрыли передние ряды псов. Задние ряды споткнулись о передних и полетели кубарем. Ещё четыре залпа последовало за первым. Эти несколько сотен стрел выпущенных почти в упор, превратили передние ряды псов в огромную кучу. Монстры шевелились и стонали, но всё равно пытались бежать вперёд. Выжившие псы под обстрелом двигались вперёд по трупам своих сородичей.
Лучники сделали положенное число выстрелов и быстро отступили. Они просочились сквозь строй своих товарищей, как вода сквозь песок. Быстро завершив манёвр отхода, они заняли позиции позади сотни ветеранов. Юноши построились и без команды делали залп за залпом, прореживая ряды противника.
Пока всё шло так, как запланировал Сигур. Лучники отошли, и теперь псов ждала сотня воинов с поднятыми мечами и сомкнутыми щитами. Капитан стоял впереди и должен был первым принять на себя удар. Он совершенно не нервничал. Сражаясь с самого детства, он давно привык к мысли, что может умереть в битве.
Псы приближались с невероятной скоростью. Сигур не ожидал от них подобной прыти. В некоторых он мог видеть оперение стрел, которое им совершенно не мешало двигаться. Лучники продолжали обстрел. В основном, стрелы не приносили никакого вреда детям ночи, лишь единицы падали и не продолжали двигаться.
Приближающийся к капитану монстр, не добежав до него трёх метров, сразу прыгнул. Сигур присел и распорол ему брюхо от грудной клетки до задних ног. Его туша упала позади. Он не стал любоваться на деяние своих рук, а сразу же послал меч в следующего противника.
Псы использовали тактику доселе ещё незнакомую людям. Они, не останавливаясь, прыгали на головы людям и там делали опустошение. Солдаты были не готовы к этому. Они постепенно уступали им поле битвы. Капитан постоянно требовал сомкнуть ряды.
Их становилось всё меньше и меньше. Лучники, израсходовав весь запас стрел, тоже вступили в эту бойню, хотя понимали, что шансов здесь выжить, практически нет. С каждым ударом лапой падал человек с переломанным позвоночником. С каждым разом, когда смыкались челюсти на шее – отлетала в сторону голова. Псы побеждали. Отряд, который перед битвой насчитывал сто пятьдесят человек, находился под угрозой уничтожения. Сигур должен был что–то предпринять. Больше не было ровного строя, всё перемешалось. Солдатам ценой своей жизни удавалось не пускать псов в центр поселения.
– Солдат, – обратился капитан к ближайшему воину, – быстро скачи к сотнику и передай ему, чтобы его отряд был здесь немедленно.
Безусый солдат, а это был один из лучников, не задавая лишних вопросов, бросился выполнять приказ. Выбираясь из месива, ему удалось добить пса без передней лапы.
Одноглазый ветеран находился вдали от побоища. Он прохаживался вдоль отдыхающих солдат и постоянно озирался в сторону боя. Ветеран не мог ничего видеть, но превосходно слышал не утихающий рёв и звон тали. Напряжение с каждым ударом сердца нарастало. Он остановился, глубоко вздохнул и решил сам отдать приказ к выступлению, а не ждать гонца. Одноглазый повернулся к отряду, но раздавшийся за спиной лошадиный топот, остановил его.
– Это Дарум! – раздался радостный крик.
– Помогите ему, – потребовал ветеран.
Трое солдат бросились помочь Даруму. Они осторожно сняли его с лошади. Аккуратно положили на землю, и отошли.
