На меня глянули мельком и забыли. Подумаешь, какой-то зеленый, пусть и коллега. Да и как можно сравнивать быка с конем?! Я вот, например, только быка и выбрала бы. Это же монстр рогатый, а не животное. Конь по сравнению с ним задохлик.
От костра поднялся командир. Кивнул вопросительно моему провожатому. Тот коротко доложил, я, естественно, не поняла ни слова. Впрочем, зеленому и не положено знать язык белых, так что я не переживала за свою неосведомленность.
Командир задумчиво пожевал губу, цепко ощупал меня взглядом, противоречий не нашел, но глаза не подобрели ни разу.
Шагнул ближе, бросил что-то вопросительное. Он язык синих не знает, что ли, забеспокоилась я.
Выдавила хилую улыбку больного на всю голову человека, кивнула, мол, и вам добрый вечер.
Белый нехорошо прищурился, у меня аж сердце сдавило, а голова предупреждающе так заныла, и повторил вопрос.
Еще и провожатый придвинулся вплотную, и разговоры на поляне стихли, а когда на меня уставилась вся белая рать...
— Не понимаю, — прошептала помертвевшими губами. И тишина стала угрожающей. Вот прям сейчас бухайся на колени и признавайся во всех прегрешениях.
— Забавно, — тоном палача, обнаружившего у клиента две головы, протянул командир на языке синих, — зеленый не знает собственного языка. Разве такое бывает? — спросил он у парней.
Те заухмылялись, а вот мне было ни разу не смешно. Черт, Штирлиц оказался на грани провала. Да что там говорить! Штирлиц провалился при первом же разговоре. Обидно-то как!
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
