Таурус. Предчувствие. Том 2 - страница 11

Над Эриконом и горными хребтами начали проявляться звезды и внушительных размеров «серп» ближайшей планеты-гиганта. Звезда Веспери, типичный представитель своего класса желтых карликов, мягко согревала Авенир-2, затесавшийся среди трех газовых гигантов. Положение планеты-заповедника, или, как часто называли ее местные, А-2, с точки зрения планетологов было шатким: планета находилась под гравитационным воздействием не только Веспери, но и своих соседей-великанов, и не исключалась вероятность того, что в какой-то момент их притяжение может либо «выбить» А-2 с собственной орбиты, либо перевести планету в статус спутника ближайшего газового гиганта в случае гравитационного захвата. Оба варианта для Авенира-2 были чреваты катастрофическими последствиями и гибелью всего живого. Но пока А-2 скользил по своей орбите, как бусина среди теннисных мячей, удерживая позицию благодаря высокой орбитальной скорости и орбитальным резонансам.

Черкасов облокотился о перила и обратился к юноше:

– А известно ли тебе, что Эрикон вырос, как говорится, из времянки? Шестьдесят лет назад первые экспедиционеры Евразийского Содружества построили в местных дебрях небольшую станцию на замкнутом цикле, которая потом превратилась в базу. С течением времени к исследованиям на базе присоединились ученые и специалисты из Индии, Японии, Саудовской Аравии, Австралии и Китая. За тридцать пять лет база преобразовалась в этот прекрасный, окруженный лесами и озерами городок. Но преобразование это было не безоблачным: один раз на базе случился серьезный пожар – вспыхнул электрогенератор; второй раз при возведении многоэтажки из-за сложного рельефа зоны застройки произошло частичное обрушение пород и просадка фундамента, в результате еще недостроенный дом рухнул. Слава Богу, обошлось без жертв, хотя под обломками оказалась погребена дюжина рабочих дроидов и несколько человек попали в больницу. Кстати, – геолог вскинул голову и распрямил широченную спину, – неустойчивость пород Авенира-2 и их миграция – одна из причин, по которой я здесь. Мне и моему институту предстоит исследовать это явление. Но, несмотря на трудности, Эрикон расцвел. Мне импонирует, что город построен продуманно, с использованием новейших технологий и соблюдением всех установленных в Конвенции правил. Должен признать: ты выбрал хорошее местечко для того, чтобы свить семейное гнездо, здешние погоды благоволят оздоровлению и продолжению рода. Не теряй времени!

Дмитрий бросил лукавый взгляд на собеседника, в ответ мусульманин усмехнулся и констатировал:

– Черкасов, ты снова слишком много выпил. Харам!

– Не настолько много, чтобы повторить ялтинское приключение, друг мой, но каюсь: я во хмеле.

Он по-отцовски похлопал юношу по спине и принялся упражняться в остроумии, дабы поднять собеседнику настроение, однако в чертах Фалиха-младшего все отчетливее проступало что-то отрешенное, даже угрюмо-хищническое. Глаза его уже почти не сходили с горизонта, где мерцали огни космопорта. Наблюдая эти метаморфозы, Черкасов понял, что все мысли пилота снова вернулись к Таурусу и шутить на отвлеченные темы бесполезно.

Последующую неделю Дмитрий не объявлялся, вероятно, погрузившись в работу вместе с коллегами где-то на периферии Эрикона или за его пределами. Рабочие графики Дарьи и Бату снова «вошли в резонанс», что случалось не так часто, и это позволило им вместе провести выходные: прокатиться по озеру на электрокатамаране, провести время на городском пляже, расположенном в озерной бухте Эрикона, и устроить скромный пикник в парке. День оказался насыщенным, жарким, наполненным светом, и к вечеру супруги уже падали с ног от усталости. Однако в середине ночи Бату внезапно проснулся, снова погрузился в размышления о Таурусе и тем самым невольно разогнал остатки сна. Тихо, чтобы не разбудить Дарью, Фалих поднялся с постели, зашел на кухню, затем вышел на лоджию. Снаружи было свежо, ветер принес с соседних холмов прохладу и влагу. Бату сделал несколько глотков воды и окинул взглядом горизонт. В сумраке дремавшего города вопреки логике глаза его искали что-нибудь, напоминавшее Адыкер: освещенные верхушки минаретов, купол-полусферу мечети или огни ламп-шестов у центральной дороги, ведущей к упомянутой мечети, – но не находили ничего похожего. Изящество архитектуры города, граничащее с фешенебельностью, было далеким от незамысловатых «черт» поселка в пустыне.