– Зачем брат рискует поселением? – недоумевал Бату. – В случае обострения Адыкер сотрут с лица земли еще до прибытия военных Содружества. Охрана «Безымянной» не сможет противостоять силам СКС.
– А как бы в данной ситуации действовал ты?
Фалих помедлил.
– Не знаю… Думаю, постарался бы избегать контактов с «Октарусом» и придерживался нейтралитета. То, что поселение обладает какими-то знаниями о местах скопления руды, еще надо доказать.
Мужчина с пониманием кивнул, затем продолжил:
– Проблема нехватки данных временная, дополнительные геодезические спутники все равно рано или поздно выведут на орбиту, поэтому упорство твоего брата не спасет Адыкер от вмешательства, но просто отсрочит его. Вопрос: какой ценой? Но и это еще не все… Плодородная Лунная долина все больше интересует страны, участвующие в исследованиях на Таурусе, а для Адыкера это единственная возможность прокормиться и организовать продовольственные запасы. Вот тут уже однозначно Фалих-старший на компромиссы ни с кем не пойдет, ни с СКС, ни с Евразийским Содружеством. Увы, он оказался между молотом и наковальней.
– Аллах, эти люди погубят поселение…
– Всё это было предсказуемо, дружище, – со вздохом подытожил Черкасов. – Большие планы по разработке месторождений металлических пород строились еще в те времена, когда ты подростком бегал по ущельям Тауруса и охотился на живность. Другое дело, что добыча планировалась в соответствии с соглашениями со всеми странами-участниками экспедиции, с учетом экологических и сейсмических особенностей Таруса. Теперь же на планету вторглась нечистая сила, которая будет действовать на свое усмотрение… Думаю, Ахмеду следовало не ограничиваться формальным протекторатом, а придать Адыкеру статус сателлита «Безымянной». Это избавило бы его от многих проблем.
– Он не пойдет на это, и переубедить его у меня не получится. В одной чалме двух голов не бывает6.
– Знаю. Поэтому считаю должным ввести тебя в курс дела. Это всё, о чем я намеревался сообщить тебе.
Дмитрий размеренно встал с высокого барного стула, выгнул грудь, осоловело крякнул, прочистив горло, и снова приосанился. Во хмеле его движения и жесты походили на дворянские – неспешные, с ленцой и налетом немного наигранной интеллигентности. Округлое лицо геолога немного раскраснелось, зеленые глаза уже с теплом смотрели на окружающих и вместо уныния выражали благосклонность и безмятежность.
Подавленный новостью Бату не двинулся с места. Черкасов замер, продолжительно посмотрел на него, наконец, положил руку пилоту на плечо.
– Извини, что принес дурные новости. Пойдем-ка проветримся.
Они покинули помещение и вышли на улицу, где уже надвигались сумерки. Собеседники прошли квартал, расположенный у основания широкого холма, поднялись на остекленном эскалаторе на всхолмье и оказались у парапета обзорной площадки. Подсвеченная огнями, она возвышалась над отвесным обрывом холма и давала потрясающий вид на город и его окрестности. На дне обрыва через кроны растущих на уступах деревьев еще можно было различить извилистую реку, противоположный берег которой оказался куда более пологим и плотно застроенным. Рыже-розовый закат с золотистыми проблесками на перистых облаках таял за элегантными формами многоэтажек, бросая на них последние лучи. На юго-западной стороне, на самом горизонте, виднелись многочисленные огни космопорта и вышек радиолокационных станций, свет которых от бродящего тумана периодически превращался в «блуждающие» пятна и создавал иллюзию другой реальности. Дышалось легко, в воздухе веяло прохладой и ароматом ночных цветущих растений. Из окружавшего город леса начали доноситься свист, стрекотание и низкое горловое угукание. Атмосфера заповедного леса наполняла наукоград отрешенностью и предсумеречной истомой. Очередной тихий день умирал в этом тихом мире.
