– Я правду говорю, – заскулил хозяин. – А соседки тогда, может, не было!
Игнатьеву он уже надоел. Ему было ясно, что ничего полезного хозяин рассказать не сможет.
– Телефоны пиши, по которым ты должен был звонить, – приказал Игнатьев. – Имена, фамилии. Быстро! Если ошибешься или соврешь, твоя хибара загорится ярким пламенем. Вполне возможно, что вместе с тобой.
– Они то же самое говорили, – внезапно всхлипнул хозяин, и Игнатьев на секунду испытал легкое чувство смущения.
– Напишешь правильно – никогда меня больше не увидишь, – пообещал он, слегка смягчив тон. – Разборки с твоими друзьями меня не касаются, от меня о тебе они не услышат, это я гарантирую. Но если ты меня собрался немного обмануть – дело другое.
Хозяин протянул листок бумаги.
– Вот три телефона, по которым они велели звонить. Это все, честное слово. А имен я не знаю, велели просто сказать, что звоню из Ягодного.
– Вот теперь я верю, – сказал Игнатьев, пряча в карман листок. – Так и нужно было с самого начала. Мобильник твой тебе в ближайшее время не понадобится? Вижу, что нет. Хотя не думаю, что ты будешь отзванивать своим дружкам и докладывать, что их только что заложил. И все же на всякий случай…
Он секунду подержал аппарат в ладонях, потом скрутил и с хрустом согнул пополам. Из груди хозяина вырвался горестный полувздох-полустон.
– За все надо платить, – наставительно произнес Игнатьев. – Тем более что свои тридцать серебряников ты уже получил, как я понимаю. Ладно, прощай. И помни мои слова!..
* * *
Происшедшее обнадежило Игнатьева. Хотя в непосредственных поисках Жанны он почти не продвинулся, стало ясно, что бочкаревские бандиты ее тоже не нашли. Это само по себе было не так уж плохо. Таким образом, задача Игнатьева значительно упрощалась. Требовалось всего лишь отыскать Жанну первым.
Телефоны, полученные у садовода-предателя, тоже весьма кстати: врага обязательно нужно знать в лицо. Игнатьев этим займется, но чуть позже. Сейчас по плану предстояло нанести визит сестре Жанны. Игнатьев не сомневался, что бандиты там уже побывали. Более того, у квартиры наверняка оставлена засада. Возможно даже, за Раисой ведется постоянное наблюдение. Прослушивание телефона? Такое тоже может быть, цена вопроса достаточно высока, чтобы оправдать подобные хлопоты. Значит, необходимо соблюдать максимум осторожности. Преимуществом Игнатьева было то, что противнику о нем ничего не известно. Садовод вряд ли сообщит о повторном визите. Преимущество временное, но пока его можно использовать в полной мере.
Дом Раисы располагался на улице, круто спускающейся с холма к бухте. Это было двухэтажное кирпичное здание, построенное, наверное, в начале прошлого века каким-нибудь купцом в качестве родового гнезда. Теперь же дом делился на четыре квартиры и, насколько помнил Игнатьев, в представлении рядового российского обывателя тоже довольно просторные. Раиса живет одна, с мужем развелась, детей нет. Игнатьев вызвал в памяти ее лицо с поджатыми губами и навечно запечатленным выражением осуждения окружающего мира. Прежде ее отношения с Жанной были неплохими. А как теперь? Малецкий рассказал, что общались они в последнее время не часто. Она завидовала сестре? Не исключено. Достаточно ли этого для предательства?
Сегодня суббота, значит, Раиса может оказаться дома. Игнатьев проехал по улице, рассматривая припаркованные поблизости машины. В салоне одной из них – светлой «тойоты»-универсала сидели двое. Это и был пост наблюдения. Значит, Раиса по-прежнему проживает здесь. Интересно, они квартиру стерегут или непосредственно Раису? Он свернул в переулок и заглушил двигатель. Улица была весьма немноголюдной, что затрудняло задачу Игнатьева. Попасть в квартиру можно только через подъезд, черный ход в доме отсутствовал. Правда, с противоположной стороны есть пожарная лестница, но чердак наверняка заперт, а грохот шагов по железной крыше переполошит соседей. Этот вариант не годился. Оставалось только ждать развития событий.
