Таймбург. Вдогонку за проигранным временем - страница 9

Внезапно я остановился, встряхнув головой и прогоняя суматошные мысли.

Что со мной? Зачем всё это? Напридумывал невесть что. Нафантазировал на полную катушку. А Вовка, быть может, давно вернулся. А меня, быть может, уже вся семья по городу разыскивает. И даже тётя Анжела, хотя вот в то, что и она сейчас бегает по улицам, я верил не особо. Пора домой. А завтра утром всё выяснится. Завтра всё образуется.

Деревянная Книга оттягивала руки. Зачем-то же Вовке она понадобилась. Почему-то он спрятал её в тайник, о котором знал только я. Какой тайный знак он мне этим подал?

На сиреневом асфальте в лиловом фонарном сиянии что-то ослепительно блеснуло. В двух шагах от моей правой кроссовки. Я подскочил, нагнулся и поднял пуговицу. Необычную пуговицу. Сторона с ушком была золотистой, и там значился таинственный код «JC15017». Вторую накрывал прозрачный купол. Сначала я подумал, что под ним на синем фоне золотом выдавлен российский орёл. Но нет, там затейливо переплелись тонкими стебельками невиданные цветы и травы.

В этот миг я понял, что надо сделать. Понял быстро и точно.

Час четвёртый,

когда я в тревожном свете фонарей знакомлюсь с девчонкой, знающей, где искать таинственные травы

– Эй! – мой голос эхом отразился от стен. – Не ты потеряла?!

Я бежал за уходившей девчонкой, выбросив вперёд раскрытую ладонь, на которой поблёскивала только что найденная пуговица. Локоть другой руки плотно прижимал Деревянную Книгу в недовольно шуршащих газетах.

Был час Лиловых Уличных Фонарей. Раньше мне казалось, что все фонари светят одинаково. Но позже я понял, что ошибался. На широких проспектах их свет становится серебристым. Оживлённые улицы освещены фиолетовым. Бульвары дарят прохожим сиреневые оттенки. Но на узких переулках, густо заросших деревьями, фонари излучают густое лиловое сияние. Этот час не пропустишь. Только что сумерки захватили планету. Мир утопал в почти полной тьме. И вдруг повсюду зажигаются фонари. Особенно хороши они, когда прячутся в листве деревьев. Секунду назад рядом с тобой высился тёмный и мрачный великан, и вот он исчезает. А над головой развёртывается удивительное пространство, наполненное сумеречным дрожащим сиянием. Дует ветер, качаются листья. И волны света кружатся в фигурах загадочного танца, который не понять. Им можно только любоваться. Лиловый свет не всегда достаёт до асфальта. Поэтому порой продолжаешь бежать во мраке, средь деревьев, задрав голову, перескакивая взглядом от одного волшебного дерева к другому. И кажется, что фонари, включившись, отныне никогда не погаснут.

Девочка обернулась. Лиловый свет падал на неё, причудливо высветив щёки, но скрыв в тени глаза. От этого она походила на пришелицу, сошедшую с летающей тарелки. В журналах часто изображают летающие тарелки: огромная стальная шляпа на тонких ножках, сгибающихся, как у паука. Из её нутра льётся мощный луч, а инопланетяне медленно-медленно, безо всяких хитрых летательных аппаратов, по этому лучу соскальзывают вниз, чтобы схватить какого-нибудь незадачливого землянина и увезти к себе на опыты.

А ведь мы с Вовкой долго готовились к встрече с инопланетянами. Вдруг они это оценили, и контакт только что произошёл?

Но девочка вышла из-под таинственно-лилового почти внеземного луча, тут же став обыкновенной. Она оказалась младше, чем я прикинул. Лет двенадцать.

– Твоё? – переспросил я, показывая пуговицу. И тут же бросил взгляд на платье. На девчачьих иногда пришивают ненужные пуговицы для красоты. Но нет, пуговок не обнаружилось. Зря кричал: сейчас скажет «не моё», и разговор закончен. Ведь говорить больше не о чем. Не напрашиваться же провожать её домой.