– В московском таймпорте ставится VIP-камера новой конструкции, с улучшенными характеристиками, – сразу перешел к делу Бонк. – Поэтому VIP-рейсы на сутки отменены.
– Но журналисты наверняка знают, что не состоялся последний прыжок, – возразил академик.
– Ничего подобного, – самодовольно потер ладони Бонк. – Записи про рейс в Коктебель стерты. Его вообще не было!
У красной линии, сдерживаемые вежливой охраной, толкались корреспонденты и телекамеры. Бонк и Стрижевский попали в свет прожекторов.
– Дмитрий Николаевич, – выкрикнул из толпы молодой парень, – что произошло сегодня в VIP-терминале? Неужели авария? Сколько пострадавших?
– Андрей, вы как всегда торопитесь с выводами, – Бонк хорошо подготовился к пресс-конференции, предварительно изучив список с фамилиями журналистов: бизнесмен знал, как щелкопёры ценят личное обращение. – Да, в таймпорте сегодня кое-что случилось, но совсем не страшное, – послал он в камеры ослепительную улыбку, поставленную дорогими имиджмейкерами. – Мы с коллегами готовили подарок пассажирам и прессе. Но я забыл, что от масс-медиа ничего нельзя скрыть, – игриво всплеснул руками бизнесмен. – Увы, сюрприз не удался. И мне придется обо всем рассказать сейчас. Итак, корпорация «B&B» устанавливает нуль-камеру следующего поколения. Чтобы и так короткое путешествие протекало еще быстрее.
– Странно, – выглянула женщина из-за плеча охранника, – вы и раньше ставили новые нуль-камеры, но никогда не отменяли рейсы.
– Грешен, сам нарушил правило, – парировал Бонк. – Хотел быть уверенным на сто процентов. Система новая, решил проверить в условиях таймпорта, как она функционирует. Поэтому отработали полный цикл – прыжок в точку назначения и обратно.
– А во время проверки в кабине кто-нибудь находился? – задал прямой вопрос репортер информационного Интернет портала и протянул микрофон Стрижевскому.
– Н-нет, – вздрогнул Виктор Николаевич, но тут же взял себя в руки. – Лифтовая камера совершила порожний рейс.
– Наша корпорация никогда не проводит эксперименты над людьми, – надменно произнес Бонк.
– Я пытался найти вашу внучку, – вдруг сказал тот же репортер и снова посмотрел на академика. – Сослуживцы сообщили, что Рита уехала в отпуск. Не откроете секрет, где она собирается отдыхать и как туда добирается?
– Маргарита… Она… Хотя это сугубо личный вопрос и я не понимаю, чем вызван ваш интерес к персоне моей внучки, но, пожалуйста, нет никакой тайны, – академик судорожно придумывал подходящий ответ, – она… взяла рюкзак и отправилась в поход. Предпочитает наслаждаться природой в тишине и вдали от людей. Даже… даже телефон отключила.
– А почему девушка не воспользовалась услугами таймпорта, чтобы быстрее оказаться на месте? – не отставал журналист.
– Маргарита любит путешествовать по Подмосковью, – решительно вмешался Бонк и дружески приобнял растерявшегося старика. – Нуль-камеры для прыжков на столь короткие расстояния находятся пока в стадии разработки. Только умоляю, – магнат заговорщически подмигнул корреспондентам, – я вам ничего не говорил! Не заставляйте раскрывать другие секреты корпорации. Меня могут уволить!
Представители прессы оценили оригинальную шутку олигарха и дружно засмеялись.
НАДО отдать должное Бонку: все, что бизнесмен обещал, было сделано быстро и четко.
Стрижевскому выдали такой же, как у Кибрика и Егорова, пропуск – кусочек прозрачного пластика с фотографией. Вокруг пострадавшего тайм-лифта (двери распахнуты, внутри по-прежнему полный разгром), который вкатили обратно в родную нуль-камеру, разместилась временная, но оборудованная по высшему разряду, лаборатория: мощные компьютеры, измерительные приборы, инструменты, для сравнительного анализа – новые, неповрежденные узлы агрегата. Специально для академика поставили самостирающуюся доску.
