– Сам собрал?
Триз кивнул.
– Хорошее решение с хвостом-антенной. Инфа проходит через позвоночник и есть возможность разместить большой процессор, во всю полость тела, а уши свободны и дают хорошую ориентацию в пространстве.
Триз улыбнулся, как ловко джетор-проводник угадал его хитрый ход.
– Только на кой ему столько инфы?
– Он личный помощник. Выдаст любые сведения, которые мне понадобиться. – Триз очень гордился своим Роббиком.
– А на кой тебе сведения? – на лице джетора мелькнула презрительная улыбка. – Мастер-шестерёнщик не самая мудрёная профессия. Много знаний там ни к чему.
– Я… – Триз сжал кулаки и нахмурил брови.
Объяви он сейчас, что Роббик предназначен для интеллектуальной и сложной работы детектива, джетор и не подумал бы смеяться.
Мастер Шлёп оказался жутко древним и примитивным роботом, разъезжающем по заводу на старой громыхающей телеге.
– Работа сложная, – проскрипел он, оглядев Триза с ног до головы. – Я первого встречного в подмастерья не беру.
Триз очень захотел побыть первым встречным. Он Шлёпа встретил, как раз впервые. Даже мелькнула мысль, а не прикинуться ли дурачком, тормозным и непонятливым, может Шлёп сам от него откажется? Вот только папа, скорее всего, в один миг расколет хитрый план.
– Требуется острый взгляд, внимательность, верная рука, старание…– нудно перечислял мастер.
Он подвел Триза к здоровенному шумному конвейеру. По резиновой ленте ехали кружочки с зубьями, шестерёнки всех цветов и размеров.
– Шестерёнки отличаются диаметров, внешним и внутренним, количеством и размером зубьев. Смотри в оба! – приказал Шлёп.
Он принялся хватать шестерёнки манипуляторами, у него их было целых четыре, но каждый всего с двумя пальцами, и распихивать по трубам, уходившими на нижние этажи. Каждая труба была по форме, как одна из разновидностей шестерёнок и деталька ложилась в нее тютелька в тютельку.
– Сразу определяешь размер, нельзя промахнуться. Из-за одной ошибки придётся останавливать весь конвейер. Если шестерёнка будет больше, так не влезет, может и успеешь переделать, сам видишь скорость высокая.
По правде сказать, скоростью это было только для старого дяди Шлёпа. В голове Триза неслышно работал современный, быстрый процессор, а руки были легки и быстры. Ему казалось резиновая лента еле ползёт.
– А если туда маленькая свалиться, то всё. Тормози работу, иди вниз, ищи куда свалилась. Понял?
Стажёр кивнул. Ему предстоял самый тоскливый день в его жизни.
– Пока несёшь в нужную трубу, проверяй все ли зубья на месте. Отломанный зуб – это брак!
И Шлёп продемонстрировал стажеру двенадцатизубчатую шестерёнку. Между зубьями была прореха.
– Одного нет! Брак!
Шлёп кинул деталь в ящик на полу. Тот, был до верху забит шестерёнками. От Триза не ускользнуло, что все они были одного размера.
– А куда их потом?
– На переплавку, – сдвинув брови, Шлёп распределял шестерёнки. – Сегодня тебе ещё рано с конвейером работать. Вот, изучи виды шестерёнок, это самые идеальные, эталонные, – он сунул Тризу пачку деталей, – примерься к каждой, и внимательно наблюдай за мной.
– Жесть! – выдохнул Триз. – День будет ещё тоскливее, чем я мог представить. Стоять на одном месте и смотреть за старым хмурым роботом.
– Да-да, – подтвердил Шлёп, – из жести, металла, сверхпрочного пластика.
Мастер углубился в свою работу.
Триз посмотрел на часы, закреплённые под самым потолком, до конца рабочего дня оставалось шесть часов. Кошмар!
