– Значит, ваш директор был Амировым доволен?
– Да, доволен. Мне Родион Валентинович тоже нравился. Ответственный, вежливый, обходительный.
– А вас не удивило, что когда вы приехали по адресу, который значился у Амирова в паспорте, о нём там никто ничего не знал?
– Конечно удивило. Лично я с таким столкнулась в первый раз.
– Что вам о нём известно?
– Практически ничего.
– Неужели он ничего о себе рассказывал?
– Почему, рассказывал. Но очень мало. Помню, спросила я его как-то про жену. Сказал, что расстались, не ужились. А как же, говорю, дети? А детей, говорит, нет. Может поэтому и не сложилось. Ничего, говорю, женщин на свете много, найдёте себе какую-нибудь другую даму сердца. Смеётся: может, говорит, и найду.
– А что о нём говорили другие? Валентина Тихоновна, поймите, это очень важно. Нам крайне необходимо определить круг его знакомств. Расскажите всё, что вам известно. Пусть даже это будет и на уровне сплетен. В любой сплетне, как правило, имеется крупица правды.
– Да я и рада бы рассказать, да только не знаю что, – всплеснула руками хозяйка. – Я ведь с ним постоянно не общалась. Встречалась лишь иногда: когда планёрка, или когда он придёт решать с директором какой-то вопрос. Его рабочее место было на объекте. Он в основном проводил время там. Ребята-строители его уважали. Вам бы лучше поговорить с ними.
– Где находится этот объект? – достал из кармана ручку наш шеф. Он записал продиктованный хозяйкой адрес и протянул его мне: – Завтра утром поедете туда с Чурсиным и выведаете всё, что только можно. Только разговаривать не со всеми сразу, а с каждым по отдельности. Так надёжнее.
Когда мы, закончив свой визит, уже спускались по лестнице, хозяйку внезапно осенило. Она выскочила в коридор и крикнула нам, чтобы мы остановились. Мы вернулись назад.
– Я не знаю, может это и не важно, – смущённо пробормотала она, – но вы просили рассказывать всё, а я об этом только что вспомнила.
– Говорите, говорите, – подбодрил её Орлов.
– Одним словом, примерно неделю назад, уже под конец рабочего дня, кто-то спросил по телефону Родиона Валентиновича. Голос был такой неприятный, грубый, скрипучий. Рискну утверждать, что в нём проскальзывал лёгкий акцент. Я сказала, что Амиров на объекте, но телефона там нет. Поэтому, если нужно что-то передать, это можно сделать через меня; я увижу его утром, когда он придёт на планёрку.
– И что ему передали? – с нетерпение спросил я.
– Что приехал какой-то дядя Миша, и что он просит Родиона Валентиновича прямо с работы заехать к нему в отель. Мол, очень соскучился.
– Что за отель?
– По-моему, «Донской». Когда я Амирову это передала, мне показалось, что он как-то напрягся, словно был этому не рад. Может это, конечно, и ерунда…
– Нет-нет-нет, – успокоил её наш шеф. – Это далеко не ерунда. Вы просто молодец, что об этом вспомнили. Если припомните что-нибудь ещё, обязательно позвоните. Слышите? Обязательно!
Когда мы вышли на улицу, Михаил Степанович нервно бросил взгляд на часы.
– Чёрт возьми! Уже полдевятого. На девять заказаны переговоры с Юрченко. Как бы ни опоздать.
Мы прыгнули в машину. Водитель завёл мотор.
– Ты обратил внимание, что и Кулахметов, и Амиров приехали в Воронеж одновременно, в феврале? – обернулся ко мне Орлов.
– Конечно, обратил, – кивнул я. – Не исключено, что они приехали сюда вместе, специально и с конкретной целью.
– Их цель нам уже известна – это прибор Здановского, – вскинул указательный палец наш шеф. – Но есть ещё одно совпадение. Случай с Веркой Шапошниковой также произошёл в феврале. Чует моё сердце, что здесь есть какая-то взаимосвязь. Но какая?..
