29.07.1975 Гамаюнов С.И. в результате манипуляций с газовым баллоном отлетел в соседский сарай посредством взрыва газового баллона. Ущерб выплачивать отказался, но после нанесения лёгких телесных повреждений гражданином Камушкиным Д. А. всё выплатил в полуторакратном размере.
И таких датированных пометок была полная тетрадь. «Потом дочитаю, надо отдохнуть с дороги», – подумал я и стал прибирать в доме, чтобы можно было хотя бы лечь на кровать и разложить вещи.
По-хорошему, тут стоит облить всё керосином и поджечь, потому что иначе от засаленных простыней и штор, от насекомых, в лице мух и тараканов, плесени и вони не избавиться.
Стены комнаты покрылись пробегающими солнечными зайчиками от проезжавшей мимо «Нивы» председателя. Не останавливаясь, он крикнул мне:
– Завтра в два ко мне! Знакомить с людьми тебя будем!
Глава 3 «Щенки, соседи и изумрудное небо»
Разбудил меня повторяющийся короткий крик «Э» с интервалом в 3 секунды. Поначалу я подумал, что это скрипят ворота, однако, выглянув в окно, стало видно, что за забором стоял мужичок в олимпийке, в руках у него был щенок подросткового возраста. Я вышел на крыльцо, хозяин пса без лишних промедлений крикнул:
–Здоров, сосед! Тебе пёс не нузен?
Собаковод оказался шепелявым, сдерживая усмешку, я крикнул ему в ответ:
– Да нет, наверное.
– Вот зараза… У меня собака просто месяц назад осенилась, увела их, потом под сарай смотрю – там семь лбов здоровых сидят. Таких узе не потопис – выплывают падлы. Я их вывез в поле, а они весером в говне, грязи присли, а у одного ондатра в зубах. Всех раздал узе – один этот остался.
– Так может, кому ещё отдадите?
– Да кому? Тут и так у всех по две собаки. А у тебя ни одной, а охранять двор надо, тем более усястковый слинял, надо обезопасиваться.
– Спасибо, правда, не надо.
– Ну ладно… – с интонацией из разряда «ты ещё об этом пожалеешь» сказал шепелявый мужик и двинулся вдоль забора к моим соседям.
Вчера, после дневного сна мне, пусть и с трудом удалось в доме навести порядок, позволяющий тут жить. Вымел гору мёртвых насекомых, постирал, а точнее, попытался постирать его в мыльной воде, собрал клубок паутины, завязал в мешок банку огурцов и все бутылки водки, отнёс в самый угол двора. Снял плакаты с женщинами и убрал в шкаф. Признаться честно – не все. Но не из-за личной симпатии. Пышногрудую блондинку было не отодрать – изображение, судя по всему, было смазано клеем по всей площади, и аккуратно снять его бы не получилось, а это как-никак частная собственность. Только поэтому. Честно.
Я оделся по форме и пошёл в сельсовет, откуда должен был пойти с председателем в клуб, чтобы познакомиться с местными. К моему удивлению, Запой лежал на том же месте, что и вчера, по-прежнему укрытый своим велосипедом, словно одеялом. Первая мысль, которая пришла мне в голову, глядя на Запоя: «Вот свинья, уже сутки в кустах валяется…», но тут я заметил, что он… переоделся. Значит, был дома, а значит, был в сознании – как аргументировал бы Дубилов.
От здания сельсовета отъехал почтовый «Пирожок». Не успел я зайти на порог, Дубилов накинул пиджак:
– Ну что, пойдём?
Вслед за мной в кабинет зашёл Пасочкин. Он присутствовал в игривом настроении:
– Виктор Степаныч, танцуйте! Вам письмо от губернатора!
– Чего, бль…?! – удивлённо и испуганно протянул председатель.
– Письмо… – настроение Валентина вмиг улетучилось. Он протянул письмо Дубилову, и, как оказалось, у него имелось письмо и для меня.
