Парни обменялись крепким рукопожатием.
– Всё купили? – деловито спросил Лёха, указывая на их рюкзаки.
– Да, Лёша, точно по твоему списку, – уверенно ответила Аня, похлопав по своему рюкзаку. – Даже добавили немного лишнего, на всякий случай.
Лёха, не теряя времени зря, открыл массивную дверь в больницу.
– Тогда пошли, – сказал он, делая шаг вперёд.
Жора придержал его за руку.
– Подожди, – произнёс он негромко, понизив голос до шёпота. – А это кто?
Лёха бросил на Жору недоумённый взгляд, но мгновение спустя до него дошло, что вопрос касается Люды. Его лицо слегка покраснело от смущения.
– Блин, прости, дорогая! – обратился он к Люде, а затем повернулся к Жоре. – Это невеста моя, она с нами пойдёт. Без неё никуда.
Люда протянула свою пухлую ручку Жоре.
– Люда, – представилась она.
Жора с заметным раздражением пожал её руку.
– Жора, – буркнул он в ответ.
Аня подошла к Люде.
– Меня Аня зовут, – сказала она с дружелюбной улыбкой.
Люда ответила ей с лёгким сарказмом, едва заметно скривив губы:
– Знаю.
Лёха прервал дальнейшие разговоры и выяснения, резко хлопнув в ладоши.
– У нас есть минут десять, чтобы попасть в подземелье, пока смена не закончилась, – сказал он, бросив взгляд на часы.
– Значит, нашёл вход? – спросил Жора. Его голос звучал напряжённо.
Лёха снова открыл дверь в больницу и жестом пригласил всех зайти внутрь. Когда Жора заходил в здание, он на секунду остановился возле Лёхи, который придерживал дверь.
– Слушай, – прошептал он, наклонившись ближе. – Ты учти: один ты или вас двое – гонорар остаётся прежним. Договорились?
– Без проблем, – нетерпеливо ответил Лёха, махнув рукой. – Заходи уже!
Прежде чем войти в здание, Жора бросил взгляд на рельефный портрет Рихтера, украшавший фасад больницы. В вечернем свете тени падали так, что казалось, будто фигура на портрете оживает. На мгновение Жоре показалось, что Рихтер подмигнул ему, и по спине пробежал лёгкий холодок. Он усмехнулся, стараясь отогнать тревожные мысли, и решительно шагнул внутрь.
Они оказались в просторном холле, где воздух был пропитан характерным больничным запахом – смесью антисептиков, старой мебели и чего-то ещё неуловимого, трудно определяемого. Высокие потолки с трещинами на штукатурке, тусклый свет люминесцентных ламп и едва слышный шёпот где-то вдалеке создавали гнетущую атмосферу.
Справа, немного поодаль вдоль коридора, находилась регистратура с полупрозрачным стеклом, за которым сидела медсестра в белом халате. За регистратурой виднелся вход в приёмный покой, откуда доносились приглушённые голоса. Слева, в полумраке, виднелась лестница, ведущая в подвал. Посетителей было немного: лишь несколько человек с усталыми, беспокойными лицами стояли, скучковавшись, возле окна регистратуры.
Лёха огляделся. Его взгляд скользнул по коридору, задержался на лестнице, затем переместился на группу людей у регистратуры. Он слегка наклонился вперёд.
– Так, давайте быстро за мной и не шуметь! – прошептал он, понизив голос до едва слышного шёпота и оглядываясь по сторонам.
Он повёл группу быстрым шагом к лестнице, ведущей в подвал, время от времени воровато озираясь. Им удалось остаться незамеченными. Спускаясь вниз по лестнице, они словно растворялись в густой темноте подвала.
Лестница привела их к массивной металлической двери, покрытой слоем старой краски, которая местами облупилась, обнажая ржавчину. На двери висела потрёпанная табличка с надписью «Морг», буквы на которой едва читались. Лёха на мгновение замер, его рука сжала холодную ручку, затем он толкнул дверь – она оказалась незапертой и со скрипом открылась, выпуская в коридор запах сырости и чего-то ещё, более зловещего.
