Вытащив из кармана ключ, главная медсестра открыла сейф. Мистер Глоссоп продолжал нерешительно переминаться рядом, и она взглянула на него.
– В чем дело?
– Вы абсолютно уверены, что у вас здесь не найдется для меня никакой запаски?
– Вы уже дважды спрашивали, мистер Глоссоп, и оба раза я вам сказала, что нет. Есть пара запасных камер для нашего автобуса, вот и все. Вы не хуже меня знаете, что автобус намного больше вашего фургона – они просто не подойдут. Нам всем пришлось пойти на жертвы во время войны – это все, что осталось на складе.
– Ну ладно, – пробормотал мистер Глоссоп.
Главная медсестра оценивающим взглядом окинула его чемодан.
– Боюсь, он может сюда не поместиться, – сказала она. – Попробуйте.
Мистер Глоссоп поднес лакированный кейс к дверце. Он оказался по меньшей мере на три дюйма длиннее, чем нужно.
– О боже! – выдохнул кассир. – Весь день везет как утопленнику.
– Нам нужно куда-нибудь переложить деньги, вот и все.
– Ладно, все нормально. Я глаз с него не спущу, мэм, можете не сомневаться.
– Вы не сможете следить за ним, когда уснете, мистер Глоссоп.
– Я не буду спать!
Главная сестра покачала головой.
– Нет, мистер Глоссоп, это не дело. Мы вас устроим в приемной, перед хирургией. Не думаю, что вас побеспокоят, но запереть дверь мы не можем: там хранятся наши лекарства, и я не могу гарантировать, что ночью что-нибудь не понадобится. Деньги у вас уже разложены в определенном порядке, верно?
– Да, это так. У меня есть своя система. Стандартные ставки оплаты, понимаете ли. Я могу с закрытыми глазами вытащить жалованье любого сотрудника. Каждая стопка купюр в отдельном конверте. Моя система.
– В таком случае, – бодро сказала главная медсестра, – большая холщовая сумка прекрасно подойдет! – Она достала аккуратно сложенную сумку из глубины сейфа. – Вот, пожалуйста! Кладите сюда, и вам лучше посмотреть, как я их запру.
Мистер Глоссоп с видом угрюмой покорности принялся опустошать одно за другим отделения своего лакированного чемодана, обматывая каждую стопку конвертов резинкой, прежде чем положить в сумку. Главная сестра наблюдала за ним, сдерживая нетерпение – очевидно, вызванное медленными неуклюжими движениями его рук. В последнем и самом большом отделении лежала пачка фунтовых купюр, скрепленная металлическим зажимом.
– Эти я еще не разложил, – пояснил мистер Глоссоп. – Конверты закончились.
– Вам лучше их пересчитать, верно?
– Здесь сотня, мэм, и еще пять фунтов монетами. – Лизнув большой палец, он быстро пролистал купюры.
– Фу, они же грязные! – неожиданно сказала главная сестра.
– А по мне, и такие хороши! – возразил мистер Глоссоп, издав неловкий смешок. Он вновь скрепил банкноты, бросил их в сумку и следом высыпал монеты.
Главная медсестра завязала горловину сумки куском бечевки, нашедшимся у нее на столе.
– Теперь еще кое-что, – сказала она. – Там в верхнем правом ящике лежит кусочек сургуча. Можете мне подать?
– Вы весьма щепетильны, – вздохнул мистер Глоссоп.
– Я предпочитаю все делать как положено. У вас есть спички?
Передав ей коробок, мистер Глоссоп насвистывал сквозь зубы, пока она растапливала сургуч и опечатывала узел.
