Тайна старого морга - страница 7

– А вы слышали о ней и старушке Камфот? – осведомился одинокий голос.

– О-о-о, да-а-а! – хором грянули остальные.

– Нет. Что именно? – спросила медсестра.

– Камфот застукала Рози целующейся с одним из парней, когда принесла им почту.

– Она разозлилась.

– Камфот или Рози?

– Обе.

– Надо думать!

– Но Рози сглупила, только себе хуже сделала.

– Думаю, не надо объяснять, кто из парней это был!

Сидни Браун звучно откашлялся. Голоса начали затихать и вскоре совсем потерялись за шелестом шин по гравию, дребезжанием кузова и рычанием двигателя.

Сара встревоженно задумалась о предмете всеобщего обсуждения. Она с удивлением поймала себя на том, что эти сплетни о Розамунде Фаркуарсон ей глубоко отвратительны. С удивлением – поскольку их приятельские отношения были случайными, основанными скорее на сходстве жизненного опыта, чем на общности интересов. Как следует они познакомились в регистратуре. Каждая из них вернулась в Новую Зеландию после долгого пребывания в Англии. Но в то время как мисс Фаркуарсон страдала по утраченным радостям своей восхитительной жизни в лондонской художественной школе и галереях, Сара всеми силами старалась избегать подобных причитаний. После начала войны она тоже страдала от болезненной ностальгии по прежним временам. Розамунда тогда еще только посещала художественную школу, а Сара уже имела за плечами три года в Оксфорде и один в театральном училище, не считая двух лет, проведенных в бесплодных попытках найти работу в различных компаниях. Розамунда постоянно витала в облаках, предаваясь воспоминаниям о былых увлечениях, воспоминания же Сары были более приземленными и прозаичными. После изнурительных месяцев гастролей в самых отдаленных уголках страны, которую поколение ее родителей-новозеландцев продолжало называть «домом», Сара наконец случайно попала на сцену театра «Вест-Энд», и это стало самым значимым из всех ее воспоминаний о Лондоне. Ее вызвали обратно в Новую Зеландию по семейным обстоятельствам – заболела младшая сестра. Ожидалось, что она поправится, но после ее шокирующе внезапной смерти Сара не смогла бросить их вдовствующую мать одну в Новой Зеландии. Охваченная тревогой, она осталась. А потом грянула война – и Сара застряла здесь.

– Вам повезло, что вы вырвались. От старушки Англии сейчас лучше держаться подальше, – заметил как-то дневной дежурный. И Сара прониклась чрезвычайно теплыми чувствами к Розамунде Фаркуарсон, когда эта обычно циничная и расчетливая блондинка горячо ему ответила:

– Тебе приятно отсиживаться в стороне, когда твои лучшие друзья воюют? Думаю, нет. И нам тоже.

Вот так, возможно несколько скоропалительно, они и заключили дружеский союз. Их вкусы и стремления мало совпадали. Розамунда провела два года в лондонской художественной школе благодаря щедрости своей английской тетушки. Как оказалось, в Новую Зеландию ей пришлось вернуться после объективной характеристики, выданной той же тетушкой ее родителям. Интересы Розамунды так яро сосредотачивались на молодых мужчинах, что она производила впечатление своего рода специалиста в этом вопросе. Когда она, выросшая в маленьком новозеландском городке в семье скромного школьного учителя, вдруг дорвалась до художественных вечеринок в Блумсбери, в эмоциональном смысле это подействовало на нее подобно гормональной буре. Сперва с недоумением, затем с воодушевлением и, наконец, с живейшим энтузиазмом Розамунда слушала постоянные беседы об эротике – в то время модной теме среди студентов-искусствоведов. Она быстро усвоила их странный жаргон и некоторые поверхностно-физиологические подробности, которые, словно какая-то реинкарнация старого боцмана, оказалась совершенно неспособна держать при себе. Розамунда так и сыпала непристойностями на каждом шагу, а ее любимым развлечением был процесс, который она называла «взбаламутить местное болото». Поначалу у Сары сложилось впечатление, что большинство разгульных поступков Розамунды осталось в том ярком периоде ее жизни, о котором она рассказывала; но с появлением рядового Мориса Сандерса среди выздоравливающих первой военной палаты ей пришлось изменить свое мнение.