– Посмотреть «Баффи»? – подсказал Джон. Оба парня явно злорадствовали, наблюдая дядькины мытарства. В то лето они начали работать вместе с ним на стройке, думая, что там он будет таким же покладистым, как дома, и они смогут бездельничать сколько влезет. Но оказалось, что домашний дядя Мэтт и дядя Мэтт-босс – совсем разные люди. Это близнецы усвоили еще в первый же день, явившись на стройку после двухчасового обеденного перерыва.
– Зачем ей вообще сдалась старая берлога Хенли? – спросил Рик, отвлекая жену, чтобы старший брат успел соскочить с крючка.
– Как говорит она сама, что ей еще остается, кроме как жить там? – отозвалась Пэтси, отходя к плите. – Муж, похоже, оставил ей не так много – во всяком случае, на роскошную жизнь не хватит. Но адвокат мужа чего только ей не накупил!.. Кому еще рулета?
Добавки попросили все, кроме Мэтта.
– С какой стати адвокат вообще ей что-то покупал? – удивился Джо. – Он что, спал с ней?
– Ричард Лонгейкр! – повысила голос Пэтси, обращаясь к мужу. – Ты совсем распустил мальчишек. Стыд и срам! Только послушай, что они городят!
– Ну-ну, Пэтси. – Рик обнял жену за тощую талию. – Они уже не дети. – И он искоса взглянул на брата, советуя ему поскорее убираться из-за стола, чтобы не нарваться на новые вопросы Пэтси.
Так прошел вчерашний вечер и сегодняшний день, и Мэтта передергивало при мысли о встрече. Вместе с племянниками они работали на расстоянии тридцати миль от дома, перестраивали гараж клиента, чтобы получилась комната для гостей, поэтому на какое-то время Мэтт избавился от необходимости слушать, как перемывают косточки неизвестной, всполошившей весь Кэлберн. Сегодня после работы Мэтт наскоро чмокнул Пэтси в щеку, пробормотал, что у него встреча с клиентом, и укатил ужинать жирным бургером в кэлбернскую закусочную.
– Говорят, у нее денег куры не клюют, – объявила официантка Рут Энн, ставя перед ним чашку кофе. Разговаривала она не с Мэттом, а с компанией местных жителей, собравшихся в закусочной только для того, чтобы обсудить, что творится на старой ферме Хенли.
– Не была бы она богатой, не платила бы целой толпе народу. Но зачем ради этого тащиться в Кэлберн? Почему бы не поселиться где-нибудь поближе к цивилизации? – рассуждал Марк Андервуд. Осенью Марк собирался в колледж и никак не мог дождаться, когда наконец навсегда покинет осточертевший ему Кэлберн.
Остальные посетители сделали вид, будто не слышат его.
– Знаете, что я об этом думаю? – подала голос Опал из салона красоты «Опал», расположенного на той же улице. – По-моему, она что-то затевает. Похоже, хочет открыть этот… как его… ну, где можно переночевать и получить завтрак?
Мэтт посмотрел в свой стакан, чтобы выяснить, на что сегодня похож кофе: на подкрашенную воду или моторное масло. Однажды он попытался пошутить и посоветовал Рут Энн смешать два варианта вместе – возможно, тогда получится приличный напиток. И в ответ услышал, что если ему не нравится лучший кэлбернский кофе, то он может проваливать к своей вертихвостке, бывшей жене, – пусть она и варит кофе по его вкусу! Мэтт только вздохнул. В маленьком городе ничего не скроешь.
Изучая содержимое стакана, он не сразу заметил, что вокруг стало тихо, а когда поднял голову, вдруг обнаружил, что все выжидательно смотрят на него, словно ждут, когда он выскажется. По милости Пэтси он считался здесь чем-то вроде «столичного эксперта».
