Читать онлайн Александр Хмельницкий - Тайна времени

Книга Первая: Дар

Бесшумное веретено отпущено моей рукою.

И – мною ли оживлено – переливается оно

Безостановочной волною – веретено.

Все одинаково темно; все в мире переплетено

Моею собственной рукою; и, непрерывно и одно,

Обуреваемое мною остановить мне не дано – веретено.

Осип Мандельштам

Пролог: "От смерти к жизни"

Молодой драг держал дрожащими руками запечатанное письмо на имя короля миртов. На лице юноши застыло выражение глубокой обеспокоенности. Авион слышал, как бешено бьется сердце под его блестящим нагрудным панцирем, на котором была выгравирована двуглавая змея с длинными языками. Этот герб выдавал его принадлежность к воинам старой крепости. Из-под походного плаща темно-синего цвета, едва касавшегося пола, выглядывала рукоять короткого офицерского меча.

– Мой генерал, – прошептал он взволнованным голосом и глаза его заблестели от проступивших слез, – Неужели это конец? Вы сдались? Ведь у нас еще есть силы, есть время…

– Время? – перебил его Авион, – Ох да, время… Неумолимое и беспощадное, такое же быстрое, как и медленное. Именно время определяет все в этом мире. А что мы знаем о нем мой друг? «Время есть непрерывная цепь событий» – гласит нам старый учебник. Но разве кто-то проверял непрерывность этой цепи, кто-то пытался изменить ход событий? Откуда такое смелое утверждение? Единственное чему мы научились, – это измерять его, но это еще большой вопрос правильно ли мы это делаем. «Прошлое, настоящее, будущее, – вот простейшая цепь, разорвать которую нам не дано» – утверждают ученые умы. Но так ли это? «Прошлое влияет на настоящее, а настоящее на будущее» – говорят они. Это бесспорно логичное, но неверное утверждение. Откуда я это знаю? Да потому, что я единственный кто познал время. Единственный, кто собрал мозаику времени в единую картину и, узрев ее, ужаснулся от того на сколько сильно все мы заблуждались в своих представлениях о нем. Представь, что мы можем путешествовать во времени. Куда бы мы отправились? Конечно же, в прошлое, чтобы изменить настоящее, так как в нашей голове прочно утвердился стереотип, что прошлое влияет на настоящее. Но я убедился, что это не так! Или, вернее, не совсем так. Мы не можем отправиться в будущее, – ведь его еще нет! Кричит нам разум. Но и это не так. Предположим, что нам удалось попасть в прошлое. Тогда нам известен ход событий, который мы можем исправить, чтобы повлиять на наше настоящее. Но тут встает стеной парадокс: для прошлого, в которое мы прибыли, мы пришли из будущего, которого по определению не может существовать. Для нас будущее это бесконечная вариативность событий, что и делает невозможным существования одного единственно возможного будущего, ведь мы привыкли думать, что наши дела и поступки определяют его. Выходит, мы загнаны в угол? Прошлого уже нет, будущего еще нет, и нам остается только настоящее. НЕТ!! Все эти утверждения великое заблуждение. И самое основное то, что мы взялись измерять то, чего не понимаем. Но мне придется использовать термины временных промежутков, чтобы попытаться объяснить тебе, в чем именно состоит это заблуждение. Прошлое, настоящее и будущее существуют в одном пространстве, все вместе они и составляют реальность окружающую нас, которою мы можем увидеть, почувствовать, вспомнить или предугадать. Прошлое и будущее одновременно и с одинаковой силой влияют на настоящее, поскольку все происходит в одной плоскости, – параллельно. Времени, которое мы по незнанию и глупости, так четко разделили на три составляющих, не существует! Оно едино! Возможно, мне не хватает учености или слов, чтобы объяснить доходчиво, что же такое время на самом деле. Хотя, очевидно, тебе этого и не нужно. Так есть ли у нас время? Да, безусловно, есть. Но не здесь и не сейчас, наше время ускользнуло от нас, но я могу вернуть его нам. Письмо, которое ты должен доставить в Хамин, ключ к лучшему настоящему, чем есть сейчас у нас, – то самое время, которое так мне необходимо, чтобы все или, скорее, почти все изменить. Вот что ты должен уяснить.

– Я ничего не понял мой генерал из того, что вы мне поведали, – с горечью сказал драг.

– Не переживай Матэас, эти слова, по большей части, предназначались для меня самого. Но я прошу тебя, не медли с доставкой моего послания королю, если желаешь лучшей участи нашему королевству.

– Почему вы не отправите письмо почтовым голубем?

– Потому, что это послание должно попасть королю лично в руки. Если тебе не удастся передать письмо монарху, – уничтожь его.

– Будет исполнено, – драг подошел к двери. Помялся немного. Распахнул ее. Взглянул на генерала и произнес, – Прощайте Ан-Авион. Для меня было честью знать вас и служить под вашим командованием.

Дверь хлопнула и в уютной комнате для постояльцев трактира, старого как сама крепость Тимур, воцарилась тишина.

***

Прошло пять недель с отъезда Матэаса. По донесениям немногочисленных сторонников генерала в столице, что приносили почтовые голуби, юноша доставил письмо монарху, был милован королем за хорошую весть и выслан в «Драг». Местные мальчишки рассказали, что видели недалеко от Тимура ахгарские знамена и флаг королевской гвардии.

День был в полном разгаре. Авион ждал, медленно попивая легкое вино, сидя в широком кресле перед камином. Лицо его было суровым и мрачным. Отправив королю письмо, где изъявил желание сдаться и признал Триаса истинным наследником миртского трона, он не оставил себе выбора: «Пути назад нет. Смысла, продолжать сопротивление, тоже нет, – моя судьба решена. Будет ли она иной для другого меня? Я, сумевший достичь немалых высот в познании своего дара, не могу ответить на простые вопросы…,– смешно, обидно, страшно.… Некогда великое королевство было разрушено предательством группы людей жаждущих власти, – сволочи, беспринципные твари! Добровольно вступить в Ахгарскую империю, начисто перечеркнуть свою историю, сделать смерть тысяч своих граждан во имя свободы бесполезной!…, и все ради чего?… Может, стоило набрать войско и вырезать всех ублюдков, возомнивших себя вершителями человеческих судеб…, а что дальше?… Нет! Достаточно крови. Есть и другой путь». Тщательно обдумав все варианты того, что может с ним произойти после…, впрочем, то, что может случиться после конца, мелькало тусклым светом надежды, однако, генерал понимал, что даже этот призрачный шанс выглядел наилучшим решением, перед лицом гражданской войны. Спасти королевство ценой своей жизни? Нет…, спасти королевство и знания ценой жизни – вот путь, который он выбрал. Кто знает, может, все так и должно быть… Авион поставил пустой бокал на небольшой столик стоявший рядом с креслом и, откинувшись назад, стал пролистывать свою жизнь, страница за страницей, как нудную книгу, ища место где мог бы задержаться ненадолго и почитать. «Как жаль, что приятных воспоминаний оказалось так мало», – Авион тяжело вздохнул.

За окном легкими хлопьями тихо падал снег, кружась, словно танцуя в воздухе. Ему всегда нравилась зима в Тимуре, – суровая и снежная. Послышались шаги. Дверь распахнулась. В комнату зашли два королевских секирщика и молодой офицер в звании капитана комитета охраны короны, о чем красноречиво свидетельствовала новенькая, еще совсем не потертая временем нашивка.

«КОК», – Комитет охраны короны, был сформирован совсем недавно, по указу Триаса Первого, и по бумагам должен был исполнять роль контрразведчиков. Но на деле, «комитетчики», как быстро их прозвал простой люд, выискивали недовольных новым правительством граждан и, под обвинением предательства Миртского королевства, предавали их суду с последующим длительным заключением или же, что было более частым, казни. Обнажив свой меч, юный капитан указал острием на сидящего в кресле человека. Рука его слегка подрагивала, однако лицо оставалось спокойным и невозмутимым, очевидно это спокойствие далось ему ценой невероятных усилий. Светло-зеленые глаза были полны решимости, но Авион чувствовал, как страх пожирает его изнутри, сжигая все на своем пути, оставляя лишь цель, ради которой конвой и прибыл сюда.

– Ан-Авион! Вы арестованы по приказу короля! Прошу вас сдать оружие и следовать за мной.

Авион встал, накинул на себя плащ и спросил:

– Куда меня повезут, – Брави-Ахгар или Хамин?

– Суд состоится в столице королевства. Ваш меч, генерал.

– О – О – О…Этот меч?, – сказал Авион, вытаскивая оружие из ножен, – Он останется при мне. Поверьте, если бы мне захотелось бежать, то вы были бы уже мертвы.

Он молниеносно сделал несколько шагов к офицеру, так чтоб их глаза встретились максимально близко. Зрачки капитана сузились до едва заметной точки, меч острием упирался ему меж ребер. Двое конвоиров дернулись от страха и прижались спинами к стене. Целая секунда замешательства! Ах, как сладостно чешутся руки! «Убей их!», – пронеслось в голове. Но… генерал отвел меч в сторону и демонстративно убрал его в ножны.

Офицер опомнился первым. Не отрывая от арестанта взгляда, он проронил извиняющимся и дрожащим от волнения голосом:

– Так положено Ан-Авион.

– Как вас зовут?

– Тамминен.

– Это Ваш первый и, очевидно, последний арест человека такого ранга как я, Тамминен, поэтому сделайте исключение.

Капитан кивнул. Впрочем, что ему оставалось, – забрать оружие силой не представлялось возможным.

Когда они вышли во двор, их встретил небольшой отряд охраны из девяти имперских копейщиков. «Король явно меня недооценивает. И это все?! Да я могу раскидать их всех, как щенков, прямо здесь, прямо сейчас! Или, может, он боится потерять людей, или он поверил, что я решил сдаться без сопротивления? Мог бы прислать хотя бы малое войско. Или все же не хочет тешить мое самолюбие?». Авион чувствовал себя уязвленным.

– Вероятно, драги отказались арестовывать меня, потому вы и набрали отряд из ахгаров…, не беспокойтесь, у вас не будет со мной хлопот.

Вдохнув полной грудью свежего морозного воздуха и взглянув в последний раз на город-крепость ставшей для него вторым родным домом, опальный генерал сел в приготовленную повозку.

Дорога оказалась очень долгой, наверное, самой долгой за всю его жизнь. Все эти шестнадцать дней пути он почти не спал. Одни Боги знают, что ему стоило решиться на этот шаг и сдаться, но все же, мысль о побеге не покидала его ни на минуту. Но Авион смог пересилить себя, он сдержался. Ведь теперь у него была цель, – спасти государство, в корне изменив события за последние несколько лет. Поскольку именно ему дарована власть над временем и только ему это под силу. Теперь оставалось лишь выбрать время, когда «ОН» начнет писать историю заново. Генерал улыбнулся при мысли о том, что, даже проиграв, может сделать шаг назад, дабы исправить положение в свою пользу и последнее слово останется за ним. «Дрожите же дворцовые крысы интриганы, – я знаю вас всех, и истреблю еще до того, как вы окрепните и встанете на ноги». Авион знал, что является последним из вариаций своих сознаний, поскольку видения его больше не посещали. А это могло означать только одно, – он единственный кому удалось дожить до этого момента. Остальные видимо не пытались изменить свою судьбу, либо совершали фатальные ошибки. Но он, в отличие от других, все предусмотрел. До суда никто и пальцем его не тронет, а в момент казни, ему будет известна точка отсчета, так необходимая для путешествия и беседы, не опасаясь, что время выйдет раньше, чем удастся найти нужные слова. А что потом…, Авион не знал, останется ли сознание в лабиринте временных искажений или же угаснет и уйдет в вечное небытие…, впрочем, какая разница, – главное результат. Мысли…, мысли…, мысли…, – всю дорогу он строил планы, просчитывал ситуации и ему никто не мешал. Тамминен всячески избегал общения с арестантом, было видно, как его одолевают сомнения, но он офицер, – давший клятву новому королю, и свое поручение капитан постарается выполнить, пусть даже ценой своей жизни.