– Я же говорил! Наши мужики. Погостовские! Я когда лес с монахами возил, часто их видел. А у некоторых гостил иногда, чайку пил по пути на станцию.
Через некоторое время Гриша привстал в санях, обернулся и снова обратился к Баженову:
– Дядя Прокопий! За тем пригорком, – подросток указал рукой вперед, – поворот к пустыни Яшезерской будет.
Баженов кивнул в ответ и толкнул в бок священника:
– Отец Мифодий! Сейчас поворот будет на монастырь.
Иерей открыл глаза и сладко зевнул:
– Слава Богу, часть пути одолели! – И беспокойно добавил: – Была бы дорога не занесена.
Прокопий и сам волновался. Идущие впереди розвальни с ходу свернули влево от дороги, пробили небольшой слой снега и, не напрягаясь, прокатили несколько метров и остановились. С розвальней, потягивая застывшие мышцы, вылез Семён Лазарев и подошел к подъехавшей бричке.
– Ехать можно, – сказал он и, поглядев тревожно на небо, добавил: – Только бы снег поменьше валил. Вона как распогодилось!
Снег действительно повалил хлопьями, густо, быстро скрывая следы полозьев саней на основной дороге на Погост.
– Делать нечего, ехать всё равно надо, – молвил Баженов. – Назад дороги нет. Ты вот что, – обратился он к Семёну, – двигай-ка дальше пока без нас. Мы вас нагоним. А я немного тут замаскирую, чтоб, мало ли что, не видно было, куда мы свернули. И снежок нам в этом тоже поможет. Нет худа без добра, – усмехнулся бывший разведчик. – Дай-ка мне лопату!
Семён вернулся к розвальням, достал деревянную лопату и протянул подошедшему Прокопию, затем залез в сани и махнул рукой племяннику:
– Трогай, Гриша!
Баженов у развилки нарастил лопатой снег вровень с сугробом обочины дороги, по которой они приехали с Пухты. Около нового сугроба со стороны леса воткнул две только что срубленные им ёлочки. Сломанной рядом еловой лапой стал заметать следы. Сделав около пятнадцати шагов, остановился. Удовлетворенно посмотрел на свою работу и хотел пройти в глубину леса к бричке, в которой его ожидал Мифодий. Вдруг до слуха Баженова донесся первоначально слабый, но всё более усиливающийся топот копыт коней. Он спрятался за широкий ствол рядом растущей ели и взвёл курок нагана. Мимо него по дороге в сторону Погоста пронеслось восемь всадников. Прокопий сразу узнал надетую на них зимнюю кавалерийскую форму. Точно в такой же форме и были те военные, двух из которых он убил из своего нагана в нескольких верстах от Педасельги. Бывший разведчик вспотел: «Черт! Это же по нашу душу! Быстро же они нас нашли. Недооценил я казачков. Ну я и скотина! Разведчик хренов! Как не допёр?! Они же по нашим следам шли!» Но от другой мысли он похолодел: «Они же по следам на хату сестры Семёна выйдут! И вышли, скорей всего! Что будет?» Баженов побежал к бричке, прихрамывая на больную, занывшую от старой раны ногу, заскочил внутрь и, взяв вожжи, хлестнул ими лошадь:
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
