– Чукчи – люди честные и чистые, как утренняя роса, – ненавязчиво вставил Аким, – к обидам пустым не расположены. Однако постоять за себя очень даже могут. Надо держаться к ним ближе, много полезного узнать можно.
– Понятно, Аким Кузьмич, – горестно уронил Сергей. – Тот «Кочкарный» мы определили, произвели обследование шурфовкой. Геологические работы выполнялись тщательно. Это позволило сделать правильную оценку, что месторождение промышленной ценности не представляет. Потеряно время. И это несмотря на то, что нам сейчас помогают авиаторы. Вот и выходит, что «не всё утешно, что поспешно». Но, помяните мое слово, Аким Кузьмич, до секрета Пихты всё равно докопаюсь!.. Золото ваше с первой оказией отправим. Спасибо, Аким Кузьмич!
Сергей по-сыновьи обнял Акима. Не скрывая повлажневших глаз, он тихо сказал:
– Не горюй, сынок, нонче возьмём золотишко без особых затрат. А то, что твои ребята ни с чем воротились, нет ничего зазорного. Кочкарный – участок сложный, золотоносная струя ныряющая. На эту землю одного желания мало, тут особое чутьё надобно. Люди мне нужны надёжные.
Аким вытащил из глубокого пазухного кармана замшевую скрутку, перехваченную оленьей жилкой, и неторопливо развернул, разложил перед геологом схемные наброски рисованых карт со времён старательства, походов и путешествий по краю, некоторые были сделаны вместе с Миткеем. Увидев свежую карту, Сергей от любопытства подался вперёд.
– Какое совпадение! – изумился он.
Его рука потянулась к портфельчику у ножки стола. Покопавшись, Сергей достал хорошо выполненную карту, положил рядом с акимовской. Заострённым кончиком карандаша провёл по тонкой извилистой линии условной обозначенности водного массива и остановился на кресте. Пробежал изучающим взглядом по обеим картам и поднял на Булавина глаза.
– В этом что-то есть! – он неистово постучал по картам. – Вы этой картой, Аким Кузьмич, подтвердили предположения наших ведущих геологов Николая Душкина и Лены Столяровой, полагающих, что существенной преградой в разработке месторождения является обезвоживание верхнего разреза.
– Зато в долинной части подземные воды мощным потоком вырываются на поверхность! – не удержался Аким. – Там возможны выбросы. Это учли геологи?
– Нам впервые пришлось прикоснуться к условиям Чукотки. И если что-то сделано, то это благодаря увлеченности ребят. Первое время мы тыкались да мыкались, как слепые котята. Природа края открыла нам глаза на свои явления.
– Как бы повидаться с этими геологами, – спросил Аким.
– На прошлой недели группу Душкина авиаторы забросили в район Верин-Тарына. В Байрушеском массиве обнаружен мощный разрез.
– Тарын скоро не отпустит, – озабоченно сказал Аким и вопросительно посмотрел на Сергея: – На Шаманку пойдёшь со мной? Взгляни-ка сюда, – Аким провёл пальцем в указанном месте, – вот здесь вертлявая Шаманка русло под Миткееву скалу прячет, а чуть ниже выходит на поверхность. Бежит по мелкогалечнику, позванивает, а золотишко в тиховодные ловушки стаскивает. Водичка спадет, выгребай шаманковские карманы. Вот это золото! – Аким Кузьмич прикинул на ладони самородок Миткея.
Подули ветры с океана. Принеслись снега. За ними промозглые туманы. Непогода урезала сроки сезонных работ. Потеряв надежду на скорое возвращение группы Николая Душкина, Сергей Коровин выклянчил у политуправления Главсевморпути самолёт. Как только прояснилось небо, началась переброска экспедиции на Сэйравскую косу. После короткого отдыха двинулись к месту, где когда-то в разбойное время Аким расстался с Миткеем. Природа не успела за эти годы внести какие-либо поправки в ландшафтный шедевр.
