– Просто та тётя ничего не понимает в красоте. Видела, как она одевается?
– Ага, в какие–то ужасные хламиды…
– Точно! – От сердца отлегает.
Рада, что Сашке выбор её папаши точно так же неприятен, как и мне. Это хорошо, что Долматов с генами не передал ей свой ужасный вкус к пустым людям–прилипалам.
Пусть сам помучается…
5. Глава 5
Вера
*****
– А это что? – Синие глазки расширяются от неверия, и я замечаю, что привлекло внимание моей маленькой модницы. – Кольцо! Мама, это тебе?
– Нет, это подарок для одной посетительницы. – Осаждаю её.
Предусмотрительно не говорю, что оно предназначено для той самой грымзы, с которой у Сашули сложились не самые хорошие отношения.
Мало ли, что ей придёт в голову?
– Жениться будут, да?
– Да. Мужчина хочет сделать предложение своей любимой, а мы ему в этом поможем. – Хватаю коробочку и кручу на свету, замечая, как переливаются при этом грани камня.
– Мы прям купидоны с тобой! – Восторгается, облизываясь на шикарное колечко.
Вспоминаю, как выглядят купидоны, и очень надеюсь, что на маленьких пузатых ангелочков мы с Сашкой не слишком похожи. Хотя бы потому, что я даже после родов осталась в своём сорок шестом размере, а дочке после всех её выходок крылья ангелочка даже не светят.
– Отличное сравнение. – Решаю не спорить.
Провожу пальцами по светлым волосам, перебирая шелковистые прядки. Пытаюсь хорохориться, чтобы не замечать того, что творится у меня на душе.
Делаю несколько глубоких вдохов, стараясь не думать о бывшем муже, но тут на кухню вбегает Кристина, крутя головой в разные стороны.
– Вера, там мужчина за пятым столиком просит принести какой–то десерт, о котором с тобой договаривался. Он нервничает, кажется.
– Да–да, сейчас.
Нервничает? Отлично. Можно и мне потрепать хоть немного нервов бывшему мужу. Возможно, ему пойдёт седина.
– За пятым столиком? – Ротик моей Сашки приоткрывается от удивления, а плечи опускаются от разочарования.
Вот чёрт, и кто тянул Кристину за язык?
– Мама, это же той грымзе будут сейчас предложение делать! – Возмущённо сопит.
– Ну и ладно. Это не наше с тобой дело.
Осторожно беру блюдце с клубничным чизкейком двумя пальчиками. Стараюсь не думать о том, что происходит – боль в груди печёт рваной дырой, разрастаясь всё больше и больше, заполняя собой практически всё пространство грудной клетки.
Дышать становится тяжело, практически невозможно.
– Тебе нехорошо? – Тина мягко забирает из моих рук пирожное. Ставит его на столик рядом с бархатной коробочкой, пристально вглядываясь в больные глаза. – Ты бледная как смерть.
– Давление, наверное, упало. – Отхожу к стене.
Знаю, что миссия Андрея выполнена безукоризненно – я оказалась слабее, чем надеялась. Сломалась, не найдя в себе силы отдать его другой женщине.
Идиотка, на что надеялась?
Мы же, вроде, в разводе, и он мне не нужен.
– Пожалуйста, вставь это кольцо в десерт и подай в баранчике вон в том, с позолоченными вензелями, так красивее будет.
Отхожу в сторону. Наблюдаю, как Кристина оформляет подачу десерта, отмечая, что всё выглядит безукоризненно – сама я едва смогла бы повторить подобное из–за нервов, но теперь Долматов будет точно доволен.
Пусть делает предложение своей грымзе и отчаливает на все четыре стороны.
Грымзе… Вот чёрт, от Сашки нахваталась.
– Спасибо. Отнесёшь им, ладо? Если что, извинись за меня, я отдохну.
Удаляюсь в свой кабинет, прикрыв за собой дверь.
