Ледяной порыв ветра моментально опутывает ледяными побегами ноги в мокрых колготках, и я киваю бывшему мужу. Дальше стоять посреди тёмной улицы нет смысла.
Простудимся оба.
Мы добегаем до подъезда, и я медлю. Не знаю, что он задумал и как оказался здесь. Помнится, Долматов жил ближе к югу. Вряд ли он бы променял свою элитную квартиру на жилплощадь в моём районе.
– Пока. – Протягиваю руку. – Спасибо что проводил.
– Что, даже не позволишь подняться? – Ехидно спрашивает он. Взглядом указывает на испорченное пальто и мокрые, в подтёках грязи, штаны. – У меня ноги сырые. Замёрзну, заболею. Совесть не будет мучить?
– Будет. – Сглатываю слюну.
Совершенно не ожидала, что придётся сегодня принимать подобного гостя, но Андрей просто не оставляет мне выбора. В памяти ещё слишком живы моменты, когда он лежал на больничной койке с двухсторонней пневмонией.
– Проходи.
3. Глава 3
Вера
*****
Долматов входит в прихожую, как к себе домой. Оглядывается по сторонам, словно всё в моей квартире ему знакомо.
Спокойно снимает испачканное пальто, откидывая мокрые ботинки в сторону, и проходит в гостиную, оставляя мокрые следы на ламинате.
Я бегу за ним. Осторожно заглядываю в детскую, кивая заспанной няне, что можно уходить.
Она охает, поднимаясь с тахты. Поправляет одеяло на спящей малышке, выходя ко мне.
– Что–то вы поздно сегодня, Вера Владимировна. – Потирает усталое лицо. – Случилось что? Вы упали?
– Да, в темноте забрела в какую–то лужу. Опять во дворе фонарь перегорел. – Неловко провожу пальцами по мокрой юбке.
– Ох уж эти коммунальщики! Никто работать не хочет! – Сокрушённо качает головой, выходя на свет.
Мои глаза расширяются от удивления. Не знаю, говорить ли женщине о том, что она, видимо, уснула раньше моей Сашки после прочтения книги сказок, и стала жертвой очередной её шалости.
Осматриваю лицо Ирины Аркадьевны, с нарисованными на нём толстыми, просто гигантскими бровями. Закусываю щёку изнутри, стараясь не рассмеяться в голос, но глупая улыбка всё равно расплывается на моей физиономии.
– Давайте зайдём в ванную, вам нужно умыться. – Распахиваю дверь.
Понимаю, что художественные таланты моей Сашки няне явно придутся не по вкусу.
– Да нет, зачем… – Замирает, широко разинув рот.
Оглядывает себя в зеркало, дотрагиваясь пальцем до маркерных бровей.
– Это что такое?
– Брови. – Как ни в чём ни бывало, выдаю я. – Неплохо получилось, правда?
– Откуда они? – Таращит глаза, пытаясь сообразить, что случилось.
– Саша, видимо, нарисовала.
Пытаюсь купировать назревающий скандал, понимая, что мы, кажется, потеряли шестую няню по счёту.
– Ну, знаете, сейчас это модно. Девочка просто хочет стать мастером татуажа, решила потренироваться.
Ирина Аркадьевна медлит. Медленно проводит пальцем по коже, пытаясь оттереть чёрный уродливый след. До сих пор не верит, что это произошло именно с ней.
– Потренироваться? На мне?
– Знаете, вам даже идёт. – Продолжаю мести хвостом. – Вы не волнуйтесь, у меня есть замечательный тоник, мы сейчас с лёгкостью уберём эту красоту, раз вам не нравится.
Достаю бутылочку с недавно купленным средством, надеясь, что оно и впрямь поможет хоть немного убрать следы Сашкиного творчества с лица няни. Смачиваю им спонжик, подходя к женщине.
– Попробуйте.
Сглатывает слюну, осторожно касаясь ваткой бровей. Выдыхает, смотря, как чёрное уродство потихоньку начинает сходить на нет.
– Вот и славно. – От сердца отлегает.
