– Кроме того, – продолжила она, повышая голос, чтобы перекрыть шум в зале, – я хочу напомнить всем о недавних конфликтах в нашем СНТ. Некоторые товарищи выражали недовольство работой правления, требовали проверки наших финансовых документов, ставили под сомнение наши решения.
Теперь все взгляды обратились к Ивану Петровичу. Он почувствовал, как кровь приливает к лицу, а в ушах начинает звенеть. Блокнот в его руках стал скользким от пота.
– Я считаю, – голос Галины Николаевны звучал все более уверенно, – что мы должны рассмотреть все возможные мотивы этого преступления. Месть, недовольство, желание дискредитировать руководство СНТ – все это может стать причиной для подобных действий.
Иван Петрович попытался встать, но ноги как будто не слушались его. Он понимал, что попал в ловушку, но не мог поверить, что это происходит наяву. Галина Николаевна, с которой он знаком уже несколько лет, которая всегда была строгой, но справедливой, теперь превращалась в его обвинителя.
– Товарищ Кравцов, – обратилась она к нему напрямую, и в зале воцарилась мертвая тишина. – Вы не хотите что-то сказать собранию? Объяснить, например, почему вчера вечером вас видели возле насосной станции?
Иван Петрович медленно поднялся со своего места. Голова кружилась, а во рту пересохло так, что трудно было говорить. Он оглядел зал и увидел десятки пар глаз, устремленных на него. В некоторых читалось любопытство, в других – подозрение, в третьих – откровенная враждебность.
– Я… я проверял таймер полива, – сказал он хрипло. – У меня есть автоматическая система орошения, и я хотел убедиться, что она работает правильно.
– Какое удобное объяснение, – бросила Анна Ивановна с первого ряда. – Всегда найдется причина, почему вы оказались в нужном месте в нужное время.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – Иван Петрович почувствовал, как злость начинает закипать в его груди. – Я обнаружил загрязнение воды утром и сразу же сообщил об этом. Если бы я был виновен, разве стал бы я привлекать внимание к проблеме?
– А может, вы рассчитывали, что никто не заметит, – вмешался дед Василий. – А когда поняли, что дело раскрывается, решили сыграть роль героя, который якобы обнаружил преступление.
Иван Петрович почувствовал, как земля уходит из-под ног. Логика обвинения была порочной, но в ней была своя циничная последовательность. Он понимал, что любые его объяснения теперь будут восприниматься как попытка оправдаться.
– Кроме того, – продолжила Галина Николаевна, явно воодушевившись поддержкой зала, – всем известно о профессиональных навыках товарища Кравцова. Он не только бухгалтер, но и в молодости работал слесарем-сантехником. Он прекрасно знает устройство нашего водопровода и может легко получить к нему доступ.
– Это не преступление – разбираться в технике! – воскликнул Иван Петрович. – Я помогал ремонтировать трубы, когда другие отказывались это делать. И теперь мои знания используются против меня?
– Никто не говорит о преступлении, – голос Галины Николаевны стал елейным. – Мы просто анализируем факты. А факты говорят о том, что у вас были и мотив, и возможность совершить диверсию.
– Какой мотив? – Иван Петрович почувствовал, как его голос становится громче. – Объясните мне, какой у меня мотив травить собственных соседей?
– Вы требовали ревизии черной кассы, – напомнила председательша. – Вы обвиняли правление в нецелевом использовании средств. Вы хотели дискредитировать нашу работу.
