У меня нет проблем с голосом, и без стимуляторов, пусть и естественных, я смогу обойтись. Но имбирь нужно будет купить.
Сегодня всё и все меня раздражают. Тщетность бытия ощущается как никогда, и петь о том, что даже опустившись в самую тёмную пропасть своей жизни, люди способны выйти на солнечный свет и доказать судьбе, что достойны лучшей участи, чем нынешняя, несказанно глупо.
Чёрта с два! Люди способны только жалеть себя, что они и делают!
– Эти песни никуда не годятся, – снимаю наушники.
– В чём дело, Дил? – спрашивает Лейтон.
Как ему объяснить?
– Слышал выражение «убейся позитивом»?
Гитарист кивает.
– Вот это про нашу музыку. Дружба, взаимовыручка, надежда? Один за всех и все за одного? Ну конечно! Стоит тебе очернить себя, и все «друзья» от тебя отвернутся! Надеяться можно только на себя. Взгляни вокруг: люди помешались на деньгах, они предают и убивают из-за денег. Американская мечта? Голливуд? Кинозвёзды днём отправляются на пробежку по пляжу и улыбаются папарацци, а вечером нюхают кокаин в туалетных кабинках, двенадцатилетние девочки продают себя за дозу…
– Тогда, может рэп начнёшь читать, – предлагает Джей. – У тебя уже неплохо получается.
Майк начинает битбоксить, а барабанщик укладывает мои слова на простой ритм, выдавая нехитрый речитатив, чем вызывает улыбки на лицах окружающих. Опять они смеются надо мной, но меня уже несёт дальше:
– Кругом ложь, супруги изменяют друг другу, красивые молодые девушки выходят замуж за богатых стариков, и ждут, пока те сыграют в ящик, а мы, как кучка идиотов с гитарами, поём о светлом будущем! В таком случае мы либо дураки, либо лицемеры.
– Дилан, но ты же сам их написал, – напоминает Энди.
– Написал. Потому что раньше я верил в это, но не теперь.
– Что же изменилось?
– Я.
В студии повисло молчание, которое я назвал бы гробовым. Нарушить его не решаются даже наш продюсер со звукорежиссёром, которым совершенно наплевать на всё, кроме их графика.
– Дилан, – сказал, наконец, второй. – Других песен у вас нет. И дедлайн близится.
– Поэтому сейчас ты должен взять себя в руки, – пришёл к нему на помощь Лейтон. – И спеть то, что мы имеем.
– Вынужден, – я снова надеваю наушники. – Вынужден, но не должен.
День четвёртый. Я опоздал. Зачитался одной интересной статьёй за завтраком и приехал позже на двадцать минут.
– Дилан, мы уже поняли, что работа над новым материалом тебе в тягость, но давай мы всё-таки закончим её в срок, пока лейбл не впаял нам штраф, – вместо приветствия говорит мне Джей. – А потом можешь написать рэп, о том, как плохо тебе живется в трущобах, в которые превратилась наша страна, и исполнять его. Но уже с другими музыкантами.
– Парни, да я просто засиделся в Интернете!
– Вот в этом твоя проблема, Дил, – Майк, не глядя на меня, настраивает гитару. – Ты стал очень много времени проводить в Интернете.
– Да я прочёл всего одну статью!
– Нет, Дилан, – решает подлить масла в огонь Энди. – Ты действительно очень много времени проводишь в сети.
Я даже не нахожу, что ответить. Они говорят так, будто это плохо! Да, чёрт возьми, им придётся смириться с тем, что у меня есть интересы помимо музыкальных. А Интернет нынче – универсальный способ получения информации и обсуждения её с единомышленниками, которые действительно поймут и поддержат твои идеи.
Грустно признавать, но я ни за что не стал бы обсуждать то, о чём читал, с ребятами из группы. Они сочли бы меня безумцем или посмеялись бы надо мной.
