– И ты, откормыш, не думай, что отмазался! Получите оба! – поддержал главаря парень с ирокезом.
После сих слов Савва побледнел. Его лицо, на котором читалась полная обречённость, сделалось плаксивым и несчастным.
– Послушайте, мы не хотели Вас обидеть…прошу, не бейте меня, – малодушно захныкал потерявший аппетит Бабурин.
– Не извиняйся перед придурками, – пресёк его Осипов повелительным тоном. – Пойдём отсюда, воняет…
Данил театрально скуксил лицо и, помахав рукой перед сморщенным носом, покинул своё место. Савва закосолапил за ним.
– Вы поняли, говноеды? Вам конец! – послышалась угроза за спиной, однако Осипов проигнорировал её.
Когда Савва с Данилом проходили мимо Инны, вожатая с набитым ртом поинтересовалась:
– Куда направились?
– К выходу, – ответил Осипов, кивнув головой на дверь.
– Уже поели?
– Да, – растерянно промямлил Данил.
Ему хотелось обо всём рассказать, но он сдержался. “Я мужик, а не тряпка!” – твердил он про себя.
– В следующий раз я лично проконтролирую, как Вы питаетесь, – и брюнетка, повернувшись обратно, продолжила трапезу.
Осипов с Бабуриным вернулись в холл и уселись на подранный диван. Желудок у обоих негодующе бурчал, требуя, чтобы в него опустилась еда.
– Блин, кушать хочется. Внутри всё выворачивается! – простонал очкарик, держась за своё объёмное пузо.
– Ладно, потерпим до полдника, – с кислым лицом решил Данил.
– Ты хоть супа успел похлебать, а в мой рот даже крошки не упало. Я скоро подохну! – пессимистично заключил пухляш. – Мне же не дотянуть до полдника!
– Хочешь – иди обратно! Я не намерен выслушивать твоё нытьё, надоел! – нервно буркнул Осипов.
– Извини. Просто я не привык так питаться.
– Тебе нравится терпеть унижения?
– В их словах имеется доля правды. Я толстяк и мне не мешает сбросить десяток-другой килограмм…
– Без разницы. Они не имеют никакого права оскорблять тебя, меня или кого бы то ни было ещё!
– Спасибо, конечно, что заступился за меня. Только, чую, нам достанется на орехи!
– Мы же не девчонки, Савва! Возьми уже себя в руки!
Очкарик громко сглотнул слюну и притих, растерянно вперившись в пол. В животе продолжалась круговерть, а из головы никак не выходила мысль о том, что ему с Данилом в скором времени крепко наподдают.
Дверь из столовой открылась, и в холле возник ровесник Осипова и Бабурина, невысокий щупленький мальчишка в полосатой матросской майке, заправленной в тёмно-синие шорты, и потрёпанных сандалиях, оголяющих его грязные пальцы.
Мальчик устремился к Данилу и выразил восхищение:
– Ну ты и смельчак, уважуха! Обычно, этим задирам никто не рискует перечить!
– Знаешь их? – уточнил Осипов.
Мальчишка утвердительно кивнул и объяснил:
– Вся моя школа стоит из-за них на голове! Хулиганы номер один! Яков, Забит и, конечно, Тим, главный член их сортирной кучки.
– Тим? – переспросил Савва.
– Тимофей, Тимоша, Тимми или Тим, как больше нравится, – перечислил мальчик.
– Ничего, рано или поздно их шайка получит своё! – погрозив пальцем, заявил Данил.
– Не раньше нас, – криво улыбнувшись, заметил очкарик.
Осипов пропустил его фразу мимо ушей и обратился к одноотрядцу в тельняшке:
– Тебя как зовут?
– Федя Дубовцев! – представился мальчик.
– Я – Данил! – протянул ему пятерню Осипов. – А это – Савва!
И Федя пожал новым знакомым руки.
14:00
После обеда, как и полагалось, был сон час. Многие ребята, к удивлению Данила, спали. Дорога вымотала всех. Конечно, подобное не значило, что последующие тихие часы пройдут в том же ключе. Скорей наоборот. Но сейчас Осипов наслаждался тем спокойствием, которое царило в их комнате. Сию идиллию нарушало только периодическое поскрипывание кроватей и тиканье настенных часов.
