– Не только способность, но и достойное вознаграждение за безупречно выполненный заказ. Как только я доберусь до банка, деньги окажутся у тебя на счету.
– Отлично, – обрадовался Сева.
Он не стал отказываться – не хуже меня понимал, что любой хороший труд должен быть достойно оплачен.
Тем более, труд артефактора.
– Мне не терпится узнать, зачем тебе свирель, – сказал Сева.
– Непременно расскажу, – улыбнулся я. – Как только закончу дело. Иначе что-нибудь может пойти не так. Сам знаешь, магические тайны не любят, когда о них болтают.
– Знаю, – важно кивнул Сева.
И снова широко зевнул.
– Давай встретимся как-нибудь вечером в нашем трактире, – предложил я. – Посидим, как в лицейские времена.
– И Мишку позовем, – обрадовался Сева.
– Непременно, – улыбнулся я.
Миша Кожемяко был еще одним нашим товарищем. Мы вместе закончили Императорский магический лицей и здорово сдружились за время учебы.
На церемонии Выбора Пути Мише выпал путь Служения. Поэтому его с радостью приняли на должность помощника полицейского следователя. Для потомка обедневшего дворянского рода из Рязани это было отличное начало карьеры.
– Давай, соберемся завтра, – предложил Сева.
– Не знаю, – улыбнулся я. – Зависит от того, как быстро я закончу дело.
Магическая свирель была у меня. Теперь я собирался вернуться домой и попробовать себя в качестве музыканта. Мелодии превращения не выглядели слишком сложными. Да и магическая свирель – не обычный инструмент. Я не сомневался, что она будет играть практически сама, повинуясь желанию своего владельца.
Однако попрактиковаться не помешает.
– Спасибо, – сказал я, пожимая руку Севы. – Поеду, позавтракаю где-нибудь, а потом – к себе. Вечером пришлю тебе зов.
Но этим обстоятельным планам не суждено было сбыться. Внезапно в моей голове зазвучал холодный уверенный голос:
– Доброе утро, господин Тайновидец! Я вас не разбудил?
Даже безупречная вежливость не могла скрыть невероятную силу обладателя этого голоса. Меня беспокоил начальник Тайной службы Империи Никита Михайлович Зотов.
– Доброе утро, Никита Михайлович, – ответил я. – Нет, не разбудили.
– Отлично, – не меняя интонации, сказал Зотов. – Как быстро вы сможете приехать к особняку графа Толубеева?
– А что случилось? – нахмурился я.
Граф был замешан в деле, которое я расследовал.
– Вы же помните, что деньги, которые пропали у графа, он взял в банке под залог своего особняка? – спросил Зотов. – Из-за кражи граф просрочил платеж, и теперь банк конфискует особняк. Об этом мне доложила охрана. Представитель банка уже там, вместе с полицией и работником казначейства.
– А почему граф Толубеев мне ничего не сообщил? – удивился я.
– Полагаю, графу сейчас не до светских бесед. Он заперся в особняке и грозит сжечь его дотла.
– Задержите их! – быстро сказал я. – Никита Михайлович, нельзя, чтобы они вошли в особняк до моего приезда.
– Охрана видела их бумаги, – засомневался Зотов. – Все документы оформлены, как полагается. Нет причин задерживать представителя банка и полицию.
– Пусть задержат под любым предлогом, – настойчиво повторил я.
– Вы что-то узнали? – насторожился Зотов.
– Да, – не стал скрывать я. – Мне удалось выяснить, куда пропали деньги графа. Я все расскажу, как только доберусь до места.
– В таком случае, я тоже выезжаю, – решил Зотов. – Очень любопытно узнать, как вы раскрыли преступление, которое оказалось не по зубам ни полиции, ни Тайной службе. Выслать за вами мобиль, Александр Васильевич?
