– Отставить истерику. – От спокойного, но в тоже время властного голоса Трэвильд испуганно вздрогнул и замолчал. Кайл подошел к ошарашенному рыжику, навис над ним. – Значит так, – сказал он, чеканя слова. – Трэвильд, запомни раз и навсегда. Ты – Алисдер младший. Вы с матушкой, сколько себя помнишь, жили одни. Она никогда не говорила об отце, и даже не считала нужным произносить его имя при ребенке. Однако, на смертном одре твоя мать призналась, что зачала тебя от советника короля, а в качестве доказательства подарила печать раба. Всю жизнь ты прожил с мыслью, что являешься внебрачным ребенком рода Алисдеров, а когда поступил в Академию, по наивности сболтнул об этом одному другу, и он разнес новость по всему учебному заведению. Наличие печати мы подтвердим. Верно, Ник?
Я машинально кивнула. Минуточку… когда это напарник научился так командовать?
– Что же касается правды, – продолжал парень. – То тебе будет очень больно, когда твой отец станет всё отрицать. Ты будешь плакать, уверять его, что на самом деле являешься Алисдером. – Кайл вдруг улыбнулся: – Надеюсь, такой хороший актер, как ты, сумеет сыграть роль убитого горем сына?
– Сумеет, – понемногу успокаиваясь, сказал Трэв. Внезапно он нахмурился и с подозрением осмотрел брюнета с головы до ног. – Миртэн, напомни, кто твои родители?
– Что же касается Фрэди и меня. – Вопрос зазнайки напарник предпочел проигнорировать. – Не думаю, что нас в чем-то заподозрят. По крайней мере, ни на происхождение Фрэди, ни на мою проблему ничего не указывает.
– Ну про эльфа я знаю, а с тобой что не так? – опять влез рыжик, и тут же добавил, оправдываясь: – У нас же тут, вроде как, откровенные разговорчики пошли.
– Перегорание, – спокойно сообщил Кайл. И снова я удивилась. Помню, его первое признание сопровождалось чуть ли не истерикой. Не уж-то заразился безразличием от Фрэданиэла? Или же… просто смирился?
Трэвильд в ответ на признание впечатлено присвистнул, но от комментариев воздержался. Разумно.
***
Весь вечер мы с друзьями провели в ожидании. Наверное, так ощущают себя преступники, по следам которых идет детектив. То и дело кто-нибудь из нас выглядывал в коридор, прислушивался к любому шуму снаружи. Трэв постоянно косился на часы, а Лео нервно мерял шагами спальню. Было видно, что он очень волнуется, однако беспокоился принц прежде всего не за себя, а за друзей. Этой же причиной я объяснила и свое волнение.
Чем сильнее сгущались сумерки, тем больше накалялась атмосфера в комнате. Путем всеобщего голосования мы постановили оставить Трэвильда ночевать у нас. Парень и так был на взводе, того и гляди, побежит во всем сознаваться перед ректором.
В итоге, заснула наша пятерка лишь под утро. Стоит ли говорить, что через пару часов, когда мужской голос объявил о всеобщем собрании старшекурсников, мы с приятелями ненавидели и эту проклятую проверку, и голос, настойчиво орущий прямо в ухо, и всю Академию вместе взятую. Зевая, спотыкаясь на ровном месте, я, Лео, Кайл и Фрэди со лже-Алисдером кое-как добрались до главного зала, ввалились в аудиторию и попадали на свободные места.
– Слушай, Вильда – обратилась я к широко зевающему Трэву. Не смотря на недосып, сегодня рыжик выглядел намного жизнерадостнее. – А ты знал, что разговариваешь во сне?
– Так это я не во сне разговаривал, – привычно оскалился рыжик. – Это я пытался перекричать твой храп.
