Лина двигалась по извилистой тропинке, вымощенной камнями, которые светились изнутри мягким перламутровым светом. Трава под её босыми ногами была мягкой и прохладной, но не влажной – она словно ласкала ступни, даря ощущение блаженства. Над головой простиралось небо, не похожее на земное – фиолетово-синее, с двумя лунами: одна серебристая, другая – с золотистым оттенком.
По мере продвижения вглубь сада Лина начала слышать музыку – неземные мелодии, исполняемые на инструментах, которых нет в нашем мире. Звуки окутывали её, словно живое существо, проникали под кожу, вызывая дрожь блаженства. И с каждым шагом становилось все сильнее ощущение, что она не открывает для себя что-то новое, а возвращается туда, где когда-то была дома.
А потом появилась рука в тёмной кожаной перчатке – сильная мужская рука, протянутая к ней. Лина не видела лица обладателя этой руки, но чувствовала, что знает его лучше, чем саму себя. И когда она почти коснулась его пальцев, прозвучал голос – глубокий, родной, с ноткой, от которой сердце сжималось в сладкой агонии:
"Лиана… Пора вспомнить, кто ты. Пора вернуться домой."
Этот голос вызвал волну воспоминаний – разрозненных, словно осколки древней мозаики. Балконы, увитые серебристыми лозами с фиолетовыми цветами. Библиотека с книгами, страницы которых светились в темноте. Высокие башни, уходящие в небо, где обитали существа с крыльями из света. И везде этот человек – рядом с ней, держащий её за руку, смотрящий в глаза с такой любовью, от которой перехватывало дыхание.
И в этот момент в реальном мире произошло нечто необъяснимое – аметистовый кулон высвободился из руки Лианы и взлетел в воздух. Он висел несколько секунд, излучая пульсирующий свет, а затем медленно поплыл над кроватью. Брин, наблюдавший за этим из своего укрытия, издал тихий предупреждающий звук, но не осмелился вмешаться.
Траектория движения кулона не была прямой – он плыл по воздуху, словно танцуя, оставляя за собой шлейф фиолетовых искр, которые медленно таяли в воздухе. Казалось, что какая-то невидимая сила несла его, бережно держа между небом и землёй. Воздух вокруг камня слегка искрился, словно крошечные звёзды рождались и умирали в мгновение ока.
Брин, прижавшись к полу, следил за путешествием кулона, и в его глазах отражался не только страх, но и некое понимание происходящего, словно древняя кошачья память хранила знание о подобных явлениях. Его хвост нервно подёргивался, но он не издавал больше ни звука, словно боялся спугнуть волшебство момента.
Кулон опустился на подушку рядом с лицом Лины. Свечение постепенно угасло, и камень стал обычным – просто красивый фиолетовый аметист в серебряной оправе. Только тепло, исходящее от него, напоминало о том, что только что произошло нечто за гранью обычного понимания.
В момент соприкосновения кулона с подушкой выражение лица Лины изменилось – тревога ушла, уступив место умиротворению. Её дыхание стало ровным и глубоким. Губы слегка изогнулись в улыбке, словно ей наконец удалось найти что-то давно потерянное.
За окном ночной город жил своей обычной жизнью – мерцали огни, изредка проезжали автомобили, где-то вдалеке звучала музыка из ночного клуба. Никто не знал, что за обычными стенами обычного дома только что приоткрылась дверь между мирами.
Брин наконец осмелился выйти из своего укрытия. Он осторожно приблизился к кровати, запрыгнул на неё и устроился у ног Лины, не сводя настороженного взгляда с аметиста. Что-то подсказывало ему, что жизнь его хозяйки – а значит, и его собственная – уже никогда не будет прежней.
