– Кто этот Эйден? – она произнесла имя с осторожностью, словно опасаясь, что оно снова вызовет странные видения. – Почему я знаю его имя? Почему оно кажется… знакомым?
При звуке этого имени, произнесённого вслух, кулон слегка вспыхнул, и Лина могла поклясться, что в комнате на секунду повеяло странным, не принадлежащим этому миру ароматом – запахом цветов, которых она никогда не видела, но почему-то знала, как они должны пахнуть.
Лина посмотрела на свои дрожащие руки. Обычные руки обычного человека. Но почему тогда ей казалось, что они должны светиться в темноте? Почему она ожидала увидеть на запястье татуировку, которой никогда у неё не было?
Она закрыла глаза и на мгновение увидела эту татуировку так ясно, словно она действительно существовала – извивающаяся линия, похожая на причудливую вязь неизвестного языка, обвивающая запястье и поднимающаяся вверх по руке. В видении её кожа была бледнее, почти прозрачная, с голубоватыми венами, просвечивающими сквозь тонкий эпидермис.
– Я боюсь, – прошептала она коту. – Боюсь, что схожу с ума… но ещё больше боюсь, что всё это реально. Что мне делать, Брин?
За окном пролетела тень, на секунду затмив свет уличного фонаря. Лина вздрогнула и прижалась к стене, но это была всего лишь птица. Или ей так показалось?
– Они ищут меня? – вопрос вырвался сам собой, и Лина удивилась собственным словам. Кто «они»? Откуда взялась эта мысль?
Кот положил лапу на её кулон, словно в утешение. Камень слегка потеплел, но остался тусклым, безжизненным. Лина прижала животное к себе, ища в его тепле и мурлыканье якорь реальности – той простой, понятной реальности, которая ещё вчера была единственной, в которую она верила.
И всё же, где-то глубоко внутри, в самых дальних уголках сознания, зарождалось странное чувство. Не страх – или не только страх. Любопытство. Зов неведомого. То самое ощущение, которое заставляет людей открывать двери, за которыми может скрываться опасность, идти по тёмной дороге, ведущей в неизвестность.
– Что если я всегда знала? – прошептала Лина так тихо, что даже Брин не мог её услышать. – Что если где-то глубоко внутри я всегда помнила.
Ночь Откровений
Сон не шёл. Лина лежала в постели, глядя в потолок, на котором тени танцевали причудливый танец. Брин свернулся клубком у её ног, но не спал – его янтарные глаза были приоткрыты, наблюдая за ней с настороженным вниманием.
Кулон на груди пульсировал в такт с её сердцебиением, и с каждым ударом Лине казалось, что что-то внутри неё пробуждается. Что-то древнее, спавшее глубоко под слоями обыденной реальности.
– Лиана… – шёпот прозвучал так близко, что Лина вздрогнула и резко села в постели. Комната была пуста, но ощущение чужого присутствия стало почти осязаемым.
– Кто здесь? – её голос дрогнул.
Вместо ответа кулон вспыхнул ярким фиолетовым светом, заливая комнату призрачным сиянием. В этом свете контуры реальности стали зыбкими, текучими. Стены спальни, казалось, растворялись, открывая проход в другое пространство.
И в этом пространстве стоял он. Эйден. Теперь она видела его гораздо чётче – высокая фигура, широкие плечи, тёмные волосы, зачёсанные назад, открывая высокий лоб с тонким шрамом над правой бровью. Лицо с резкими, благородными чертами и глаза… янтарные, древние, полные силы и знания, недоступного смертным.
– Пришло время вспомнить, Лиана, – произнёс он, и его голос, глубокий и бархатистый, отзывался в каждой клеточке её тела. – Время почти вышло.
