За окном город только начинал свой день. Первые автомобили прокладывали путь по пустынным улицам, редкие прохожие спешили по своим делам, и свет в окнах соседних домов загорался один за другим. Утренний туман, словно прозрачная вуаль, окутывал верхушки деревьев в парке неподалёку. В такие моменты Лина чувствовала странную связь со всем, что видела – будто была частью некой великой картины, в которой каждый мазок имеет своё особое значение.
Она откинула одеяло и поднялась, чувствуя прохладный воздух на коже. Сделав несколько шагов к окну, Лина на мгновение замерла, рассматривая своё отражение в стекле. Светло-русые волосы, собранные в небрежный пучок, из которого за ночь выбилось несколько прядей. Серо-голубые глаза, которые иногда – особенно на закате или в минуты сильных эмоций – приобретали странный, почти серебристый блеск. "Как будто внутри тебя спрятана молния," – говорила когда-то её приёмная мать.
Странное ощущение кольнуло где-то в глубине груди. Смутное, неясное чувство, словно тихий шёпот: "Ты не та, кем себя считаешь". Лина моргнула, и наваждение исчезло. Очередное утро, очередной день. Пора начинать.
Она провела пальцами по прохладному стеклу, оставляя едва заметные следы. Последние несколько недель её преследовало ощущение, что что-то должно произойти. Что-то значительное, что изменит всё. Сны становились всё более яркими и запутанными – обрывки фраз на неизвестном языке, смутные силуэты людей, которых она никогда не встречала, и странные пейзажи, не похожие ни на одно место на Земле, которое она когда-либо видела.
Брин спрыгнул с подоконника и потёрся о её ноги, возвращая в реальность. Его мурлыканье, низкое и успокаивающее, действовало на неё как самое сильное лекарство от тревоги.
– Ты прав, – тихо сказала она, наклоняясь, чтобы почесать его за ухом. – Хватит витать в облаках. У нас сегодня много дел.
И всё же, направляясь в ванную комнату, она не могла отделаться от ощущения, что сегодняшний день будет отличаться от всех предыдущих. Что фиолетовый свет, заливающий её комнату каждое утро, имеет гораздо более глубокое значение, чем просто эстетический выбор декора. И что её обычная жизнь – лишь тонкая завеса, скрывающая нечто невообразимое и прекрасное.
Утренние ритуалы
Квартира Лины на девятом этаже старого девятиэтажного дома была её крепостью, местом, где каждая вещь имела своё значение и историю. Небольшая, но уютная спальня с полками, заставленными книгами – от классической литературы до современных философских трактатов. Некоторые из них были потрёпаны и исписаны пометками, другие ждали своего часа. Прикроватная тумбочка всегда хранила то, что Лина читала перед сном – сейчас там лежал томик Кафки с закладкой на середине.
Проходя мимо старинного комода, Лина на мгновение остановилась. Там, в верхнем ящике, в резной деревянной шкатулке хранился аметистовый кулон. Она не помнила, откуда он у неё взялся – возможно, остался от настоящих родителей, которых она никогда не знала. Странно, но она не могла заставить себя ни носить его, ни тем более выбросить.
Повинуясь внезапному импульсу, Лина открыла шкатулку и достала кулон. Фиолетовый камень, обрамлённый в серебро, казалось, пульсировал в её ладони, словно живое сердце. На мгновение ей почудилось, что внутри камня мелькнули странные символы, похожие на те, что преследовали её во снах. Лина моргнула – наваждение исчезло. "Просто игра света", – убедила она себя, возвращая кулон в шкатулку и задвигая ящик.
