Марта вскочила, обнимая мальчика крепче.
– Ты не понимаешь! Я нашла книгу. В ней говорится, что есть ритуал, который сможет исцелить его. Я сделаю всё, чтобы спасти нашего сына!
– Это не спасение, – прошептал Александр. – Это жестокость. Он умирает, и ты хочешь заставить его терпеть ещё больше ради своих иллюзий. Это не любовь, Марта, это безумие.
Марта повернулась к нему с яростью в глазах.
– Ты хочешь сдаться! Ты хочешь отпустить его, как будто он ничего для нас не значит! Я мать, и я не позволю ему умереть, пока не попробую всё!
Я в шоке убрала руки от медвежонка. Не такого я ожидала. В своей голове я уже представила картину домашнего насилия, в которой бедная женщина пытается спасти своего ребенка. Но похоже эта история одна из тех, в которой все не так как кажется.
Я медленно вернула руки на медвежонка.
Марта готовила комнату. Она расставляла свечи по кругу, читала что-то из старой книги с потрепанными страницами. На столе лежал медвежонок, рядом с ним – нож и какая-то чаша. В её глазах светилась безумная решимость.
Я резко отдернула руки, мое дыхание сбилось. Я стояла в комнате Густава, вновь окружённая игрушками.
– Вы в порядке? – с беспокойством спросил Густав.
– Да… просто… я поняла, – с трудом переводя дыхание, протянула я. – Как много тайн могут хранить вещи. Извините, просто что-то навеяло.
Густав покачал головой.
– Иногда вещи, которые мы оставляем позади, хранят больше, чем воспоминания.
Я молча смотрела на медвежонка. Теперь мне стало ясно, что этот предмет был не просто игрушкой – он был символом детской невинности, которая оказалась в центре родительской трагедии.
Я уже сидела за столиком, привычно прячась за большим керамическим стаканом латте. На моих плечах был темно-зеленый шарф, а пальцы машинально теребили нитку на рукаве свитера. Я всегда приходила вовремя, иногда даже раньше, чтобы немного посидеть в тишине до того, как в мой мир врывался ураган по имени Даниил.
Этот ураган сегодня опять задержался. Дверь кафе с глухим стуком открылась, и вместе с порывом холодного ветра вошёл он. Даниил скинул пальто и потряс волосами, словно мокрая собака.
– Ты знаешь, в какой холод я ради тебя тащился? – с ходу заявил он, подойдя к столику.– Надеюсь, ты закажешь мне что-то согревающее, иначе я начну воровать у тебя из кружки.
– Ты опять опоздал, – спокойно сказала я, сделав глоток.
– Скажи лучше: “Спасибо, что пришел”, – усмехнулся он, садясь напротив. – Мог бы остаться дома с пледом. Или… не один, конечно.
– Плед в твоём случае более вероятен, – отозвалась я, не отрывая взгляда от окна. Даниил притих на секунду, разглядывая меня.
– Что-то ты сегодня более язвительна, чем обычно. Всё в порядке?
Я пожала плечами.
– Отлично. Расскажи, что у тебя нового, – сказала я, наконец полностью переключив на него внимание.
– Нового? Ну, во-первых, я снова доказал, что в этом городе нет ни одной женщины, которую я не мог бы…
– О, не начинай, – перебила я, закатывая глаза.
– Ты слишком серьёзная, Алиса. Вот послушай! – он наклонился ближе, понизив голос. – На этой неделе у меня было целых три свидания, и каждое – шедевр.
– Конечно, шедевр. И все три, я уверена, закончились твоими стандартными фразами: “Ты особенная, но я сейчас не готов к серьёзным отношениям”.
Он откинулся назад, делая вид, что поражен.
– Боже, Алиса, ты знаешь меня слишком хорошо. Ты случайно не агент под прикрытием?
