Я притаился. Люди были близко, я чувствовал их приближение нутром, и почему-то испытывал непонятный страх. Наверное, белочка поспособствовала.
«Не белочка я! Лиск! А для друзей просто Лиски!» – пронеслась мысль голосом белки.
«Ты ещё и в мою голову забираться будешь!» – подумал я в ответ, изо всех сил желая донести мысль до Лиски.
«А то!» – звучащую в голосе зверька гордость трудно было не уловить. И эта его гордость вызвала в моей душе такой взрыв негодования, который мог сравниться разве что… А ни с чем он бы не мог сравниться! Я был зол! Очень-очень зол! Лёгкие всколыхнулись, набирая максимальное возможное количество воздуха, сердцебиение усилилось до предела. Внутри разгоралось пламя, готовое затопить меня целиком, разжечь в каждой частичке моего тела неугасаемый огонёк. И эти огоньки уже готовы были слиться в ОДИН… БОЛЬШОЙ… – «Но ты же тоже в моей голове копаешься», – уловил у внезапно начавшего торопливо оправдываться зверька отголоски испуга нахлынувшим на меня гневом.
«Ладно!» – примирительно подумал я, изо всех сил постаравшись освободиться от негативных эмоций. И уже спокойнее добавил: «Копайся на здоровье! Нет у меня там ничего запретного!»
И в этот самый момент на поляне, с которой меня буквально минуту назад заставила уйти говорящая белка, появились трое мужчин, причём двое из них тащили волоком третьего, одежда на котором была изорвана настолько, что напоминала лохмотья. Впрочем, проглядывающее через рваные тряпки, когда-то служившие для прикрытия бренной плоти, тело выглядело не лучше.
Бросив свою не подающую признаков жизни ношу на землю, пришлые мужички вытащили из-за спин каким-то образом привязанные там лопаты и ловко начали перекапывать нашу с Лиском и мишкой полянку, точнее копать сбоку, под осинкой, где я вот только что сидел вместе с медведем, яму.
«Я думал, таким образом мечи носят», – поделился я мыслью с Лиски.
«Носят», – согласился зверёк в моей голове, и ехидно добавил. – «А эти чего-то мечи на лопаты поменяли».
Прислушался к лежащему на земле трупу и чуть не задохнулся от захлестнувшего меня ужаса.
– нелюди какие-то. Вот только медведь, по-моему, настоящим был. Хотя… это с какой стороны посмотреть…«Он жив!» Человек лежал шеей на сухом бревне, неестественно запрокинув голову, руки, за которые его волокли на поляну двое других людей, были раскинуты в разные стороны. Подумалось, что этих двоих я бы людьми назвал с очень большой натяжкой. Как-то тут всё неправильно: белка – не белка, да и люди
Я уже собрался вскочить и ринуться на помощь умирающему, которого двое его то ли друзей, но, скорее, врагов, решили закопать практически живьём. Причём, судя по тому, что я ощущал, они даже не собирались проверять, живого они приволокли или мёртвого. Им это было совершенно неинтересно. Просто присутствовало желание поскорее закончить необходимое действие. И… либо они так отделали несчастного не сами, либо для них это было в порядке вещей, но ни один из копальщиков не чувствовал ни угрызений совести, ни даже страха от совершённого. Мысли их я, как ни пытался, прочесть не мог. Возможно, позже у меня и получится. Подумал, что, может быть мне доступны только мысли Лиска. Да, в принципе, какая разница? Тут человек умирает!
Итак, я уже собрался вскочить, как услышал беззвучное злое шипение «не белки» в своей голове. Насторожился. «Что?» – спросил, замерев. «Не лезь!» – услышал ответ. «Как это не лезть? Они ж его живьём закапывать собрались!» Лиск неслышно подкрался и вцепился когтём мне в рукав. «Покажешься им, и они тебя живьём закопают! А может, и не живьём! Глянь, какие здоровые. Думаешь, ты с ними справишься?» Я аккуратно отцепил коготок от рукава пижамы. «Не помрёт! Потом откопаем. А сейчас тебе туда нельзя, они и тебя… того… Не лезь сейчас, а?» – голосок Лиски в голове стал таким жалобным, да и говорил он мне правильные вещи. «Ну уж нет!» – не согласился я с ним. – «Если подождём, можем не успеть».
