Я бежала через лес, трава была не очень высокой, но ноги быстро промокли насквозь. Видимости достаточно, чтобы не натыкаться на преграды, но вот моей выносливости не хватало. Хоть я и занималась спортом, но больше суток без сна, нервы и пара энергетических батончиков – не сильная помощь в забегах на длинные дистанции. Поэтому через какое-то время я замедлилась и прислонилась спиной к рядом стоящему дереву. Ничего не было видно, вокруг тишина и темнота. Отдышавшись, я поняла, что не слышала чужих шагов и характерного хлопка закрывающейся двери. Может, пронесло?
Вдруг пришло осознание, что, кроме стука сердца, гулко чеканящего ритм где-то в ушах, мне не слышно больше ничего. Ни шума леса, ни рядом проходящей трассы. Полная тишина. Складывалось ощущение, что я нахожусь в вакууме. И почему-то стало непроглядно темно, хотя близился рассвет. Вокруг была вязкая субстанция, словно морок. Страх сковал с новой силой. Холод, пробирающийся под кожу, я не замечала. Нужно было срочно уходить отсюда. Но не успела я сделать и шага, как почувствовала чью-то руку на своем плече. Это было так неожиданно в звенящей тишине, что у меня даже крика не вырвалось. День настолько меня измотал, что я просто с разворота толкнула стоящего рядом человека (надеясь, что это все же человек) и рванула в другую сторону. Но мне не дали пробежать и десятка шагов, скрутив жестко и профессионально, да так, что из глаз моментально брызнули слезы. Я попыталась высвободиться и даже что-то крикнуть, но одно движение – и плечо отдалось острой болью. Еще сильнее – и мне просто сломают руку. На запястьях звякнули наручники. Удерживая захват и подталкивая в спину, меня повели к машине. Человек, по всей видимости, был один. Мне казалось, мы шагаем вечность, пару раз я чуть не упала, но меня быстро вернули в прежнее положение. Мужчина молчал, я говорить не могла, стараясь просто найти силы дышать.
Мы вышли на дорогу. Ослабив хватку, преследователь поставил меня у двери пассажирского сидения своей машины. Чужая ладонь со спины прижимала к кузову. Я смогла выдохнуть, потому что неудобство от наручников ничто, по сравнению с ощущениями в захвате. Шли секунды, но ничего не происходило. Боковым зрением я увидела, что на зеркале заднего вида моего преследователя загорелись три зеленые точки. И меня сразу же начали обыскивать, надо признать, достаточно профессионально. Я такое видела только в аэропортах, когда звенел детектор и пассажиров отводили в сторонку. Он прощупывал каждый сантиметр тела, поэтому неудивительно, что через какое-то время к моему телефону, который уже лежал на крыше автомобиля, добавились метка от машины и фишка. Почему-то стало горько и обидно, что все усилия насмарку. Когда меня развернули спиной к авто, я уже была в том состоянии, когда человек готов на все, лишь бы облегчить свое положение.
Увиденное заставило меня в прямом смысле онеметь от удивления, а челюсть – неприлично отвалиться. Передо мной стоял мужчина, на которого недавно мне посчастливилось практически упасть в лифте и с которым я самозабвенно целовалась на танцполе. Его четкий профиль и сосредоточенные черты лица подсвечивались фарами. Моя машина уже заглохла. Незнакомец возвышался надо мной массивной тенью, глаза-колодцы смотрели пристально. От него исходила такая сила и мощь, что, не находись я практически в положении лежа, осела бы уже на землю. Не осталось и следа того флера, в котором я утопала вчера. Этому человеку можно было только подчиниться, потому что его текущая железобетонная аура просто сминала. От контраста казалось, что меня окатили ледяной водой. Но почему-то внутри отзывалось облегчение, поэтому я, не думая, выпалила:
