Лекарь бегло осмотрела его раны и покачала головой, встав, отвела меня в сторону, чтобы прошептать:
– Я дала ему пилюлю и приостановила кровь, но он все равно умрет в течение часа, – точно сказала она, глянув на встающее солнце. – Задавайте свои вопросы быстрее.
– У тебя есть несколько часов, чтобы искупить свою греховную жизнь. Твоя подруга поймана – она нам тоже все расскажет. Признайся, убийство губернатора, и похищение денег было планом куртизанки?
– Очень сомневаюсь в этом. Ничего она не расскажет, – несмотря на боль, его губы застыли в ухмылке, он был уверен, в том, что говорил.
– Если не расскажет по-хорошему, Министерство наказаний выбьет из нее признание, так или иначе.
Умирающий, понимал, что он не жилец и решил насладиться последними моментами, издеваясь над служителями закона.
– Не получиться… и я тоже тебе ничего не скажу, – он харкнул кровью, запачкав мне полы одежды.
Когда человек на допросе начинает увиливать с самого начала, то есть такой тип людей, который не сдается даже под жесточайшими пытками, а зная, что его смерть близка, то он явно не доставит никому удовольствия послушать признание. Преступники так просто не раскалываются, стоит их только изобличить и поймать.
– Отойдите все подальше, – крикнул я окружающим.
Иначе у меня ничего не получится. Эти моменты с допросами я ненавидел.
Я сел, опустившись на пятки, словно решил посидеть неподвижно в медитации, закрыл глаза. Невидящий правый видел лишь темноту. Но стоило закрыть зрячий глаз, как правым я видел сыплющийся, словно в песочных часах золотой песок. Песок падал крупинками у меня перед зрением. И больше ничего. Но этого было вполне достаточно, потому что раненный тоже увидел это и заворожено смотрел на то, как золотой песок падает, словно отсчитывая время.
Первое время допрашиваемому я задавал установочные вопросы, ответы на которые он точно не мог знать, ведь судя по всему он тоже пешка в чьей-то игре. Важно узнать в чьей?
– Как тебя зовут?
– Девятый.
– Девятый, у тебя есть имя, данное родителями?
– Я не помню. Забыл.
– Ты знаешь, как меня зовут?
– Лю Сяо Фань.
Мое прозвище? Надо же! Повезло, что настоящее имя не было раскрыто.
– Тебе известно кем я являюсь?
– Мне это было неинтересно. Я не спрашивал.
Далее следовали вопросы установочные, ситуационные, поясняющие обстоятельства преступления.
– Эта куртизанка убила Губернатора Му?
– Да.
– Каким образом?
– Отравила чем-то.
– Это был ее план?
– Частично да. Она нашла много термитов и попросила принести целую бочку насекомых.
– Вот как. Это мне известно.
Серебро было спрятано под полом в беседке. Именно поэтому сегодня ночью она перепроверила на месте ли утаенное, не нашел ли кто ее личный тайник? Она хотела вернуться за своими деньгами, я так подозреваю являвшиеся личными сбережениями судьи Му после того, как два сундука с налогами опустеют.
– Ты сказал, что план лишь частично принадлежал ей? Кто задумал избавиться от Губернатора? Это был чей-то приказ?
– Да. Был приказ.
– Какой?
– Убить Губернатора.
– Почему? Он кому-то мешал?
– Слишком многое позволял себе этот чиновник.
– Кому он мешал?
– Я не знаю.
– Откуда исходил приказ?
– Это был приказ сверху.
Неправильно заданный вопрос ведет к неверному ответу. Нужно тщательнее подбирать слова.
– Сверху? Это откуда? Чей приказ ты выполняешь?
– Главы.
– Кто это?
– Я не знаю этого человека.
– Хорошо. Тогда назови имя этого человека.
