– Гипотетически.
И если раньше она не чувствовала раздражения подруги, то теперь поняла (хотя и с помощью СЕРЕБРЯНОГО ЯЗЫКА).
– Не знаю, – ответила Меридиан. – Разве у тебя нет… ну, там… официальных привилегий или что-то в этом роде?
Завершив разговор с подругой, Кейси задумалась. Привилегии. Так воспринимается окружающими назначенное для нее решением суда наказание – служба в К2П. Работа необременительная, да и взрослые достаточно приветливы. Однако Кейси чувствовала себя не в своей тарелке. Она вместо службы с удовольствием бы училась в колледже в сфере биохимии или физики, а после продолжила бы карьеру в иннотехнической фирме.
Но сожаление, как и чувство вины, непродуктивная эмоция.
– До завтра, Кейси, – попрощалась Екатерина. – Идите домой, Барри.
В ответ донеслось ворчание.
– До завтра, – сказала Кейси.
И затем, возможно испытывая легкую вину за неотправленный проект своей научной группы, неважно, завершенный или нет, спросила:
– Как вы думаете, нам скоро потребуется готовое решение?
У побережья Территории 4 недавно обнаружены подземные толчки, но, с другой стороны, ученые вот уже три года подряд предсказывали «сильнейшее мегаземлетрясение».
– Может произойти в нашей жизни, а может и нет, – ответила Екатерина. – Но лучше быть готовым. Правда, Дэвид?
Присутствующие поприветствовали Дэвида Мизухару, когда он вышел из личного кабинета. В ответ мужчина неопределенно кивнул, налил в кружку воду из кулера и вновь исчез за стенами своего кабинета. Кейси пошла за ним. Встала за полустеклянной дверью, наблюдая, как отец садится за стол.
Когда мама была жива, он часто сидел в точно такой же позе: правое плечо выше левого, очки на носу. Только сидел дома у основания своей кровати, а не за столом офиса. В пижаме, а не в костюме. Сгорбившись над чертежами, а не над документами, которые, как догадалась Кейси, были ДОМом, – последней законодательной инициативой Дженевы. Закон «Доброта, Опора, Мобильность» позволял гражданам с территорий иммигрировать в экогорода без учета ранга. По иронии судьбы, работая над ДОМом, Дэвид часто опаздывал домой, из-за чего Силия бурно возмущалась, в то время как Кейси было все равно.
Смерть матери примирила ее с тем, что утраты меняют людей. Да, отец стал другим, но что в этом плохого? И что вообще значит – быть нормальным? Хуже, когда человек не меняется, остается невосприимчивым. Кейси понимала, что должна быть сильной и принимать отстраненность отца. Но все же не могла сдержать легкую раздражительность, потому что отец замечал ее только тогда, когда она первой заводила разговор.
– Как получить ордер на обыск?
Стилус Дэвида не прекратил движения.
– Спроси у Барри.
– Спросила.
Технически.
Отец – самый быстрый путь для получения нужной информации. А быстрота ей сейчас необходима, пока рассудительная часть мозга не отказалась от всей затеи.
Спустя несколько секунд ордер на обыск появился в ее Интрафейсе. Она нажала на него, и тут же цифровое изображение бейджика служащего К2П материализовалось на ее груди.
Может, другие отцы и водили своих детей на «праздники у бассейна», помнили их дни рождения, но Кейси любила Дэвида таким, каким он был, особенно в этот момент.
– Знаю, ты будешь использовать его в разумных целях.
Его стилус, наконец, остановился, и он взглянул на дочь.
Так они и общались: без слов. Взгляды как молчаливое признание беды, которая разрушила жизнь Кейси и чуть не выбросила ее из экогорода. Она жила здесь благодаря вмешательству отца, а он действовал только по необходимости. Кейси уважала его решения и их родственную связь. Дэвид больше не архитектор, а Кейси больше не ученый. Жизнь продолжается, хотя и не так, как им хотелось бы.
