ЗАГРУЗКА ИДЕНТИФИКАЦИИ
ОБЪЕКТА…
ЗАГРУЗКА…
РЕЗУЛЬТАТЫ: 18,2 / 23 грамма Интрафейс,
поколение 4.5.
18,2 из 23 граммов. Взгляд девушки остановился на юноше.
– Где остальные?
На этот раз не спросив разрешения, молодой человек подошел к топливному бару, взял жестяную банку и передал ее Кейси.
– Она требовала, чтобы после извлечения я уничтожил ядро.
Требовала. Девушка сконцентрировалась на слове, пытаясь устранить головокружение. Требовала, подразумевалось согласие. Извлечение. Кровь и кожа, нарезанная лоскутами. Им. Что Джинкс сказала о нем? Мой арендатор. Мой работник. Кейси снова посмотрела на юношу.
Может, шестнадцать, как и ей, а может, старше. Трудно определить по худому лицу. Но в двух вещах можно быть уверенной: он моложе большинства сотрудников ГРАФИКа. Личность его с точностью совпадала с выбранным им делом.
Но кем бы юноша ни был, это не меняло того, что он сделал. С неприятным кислым привкусом во рту Кейси посмотрела в жестяную банку. Внутри находился белый порошок размером с ноготь.
РЕЗУЛЬТАТ: 4,8 / 23 грамма, Интрафейс.
– Когда? – строго спросила девушка, сжимая пальцы ног, словно желая схватиться за землю.
– За неделю до того, как она пропала.
Совпадает с технической детоксикацией Силии. То есть сестра избавилась от Интрафейса, не оставив окружающим иного выбора, кроме как связаться с ней лично. Кейси не подумала об этом.
– И ты выполнил просьбу?
Ее голос был слишком высоким, а тон слишком обвинительным, будто это он убил сестру, хотя понятно, что Силия добровольно пришла и попросила его об услуге.
Вторая ошибка: полагать, что сестра скорее доверится Кейси, чем незнакомцу. Если он – незнакомец.
– Да. Она – клиент, – спокойно объяснил юноша. – Но для меня – больше, чем клиент.
Слова содержали эмоции, которые Кейси не могла определить, хотя была знакома с ними раньше.
– Поэтому я сохранил ядро.
Он забрал Интрафейс у Кейси. Она позволила, не в силах сопротивляться.
– Еще до того, как услышал новость, я планировал восстановить его. Хотел понять, что случилось. Что заставило ее считать, что нет иного выхода? В конце концов, люди, которые удаляют свои Интрафейсы, попадают в один из двух лагерей.
– В какой?
– Преступники или жертвы.
Преступники.
Кейси вышла из транса.
– И кто она, по-твоему?
Юноша сощурил глаза.
– Силия? Преступница? Если она и была виновата, то лишь в том, что слишком любила.
Определенно не незнакомец. Хорошо знал сестру. Даже очень хорошо. Взгляд его – интоксикация, всепоглощающая решимость – соответствовал выражению, которое Кейси видела в глазах таких людей, как Тристан/Дмитрий. Они любили Силию так сильно, что не могли продолжать жить. Утрата забрала их жизненные силы.
Они были нормальными людьми.
В отличие от Кейси. Тяжело вздохнув, она снова посмотрела на порошок в жестяной банке. Одна неверная деталь, и Интрафейс больше никогда не включится. Должно быть, потребовались месяцы на его восстановление. А что сделала Кейси за это время? Уклонялась от репортеров. Смирилась с трагедией. Устроила вечеринку. В глазах всего мира она, скорее, клоун, чем призрак.
Девушка вложила РЕМ в кобуру и посмотрела на юношу. Он ответил на ее вопросы. Как минимум она должна объясниться.
– Я Кейси.
Как будто ее имя имело для него значение.
– Мизухара.
Кейси не помнила, когда в последний раз представлялась полным именем. Не могла в окружении ботов-прослушек, чтобы не выдать репортерам своего местоположения. Но в этом частном домене она в безопасности. Физически. Эмоционально девушка чувствовала себя здесь хуже, чем на собственной вечеринке.
