Те, кто шепчут из бамбука - страница 3

Из дневника Аой:

“Мне было восемь лет, когда я впервые услышала шёпот. Я сидела на крыльце, смотрела, как мама режет рыбу, и вдруг листья в роще зашуршали, как будто кто-то звал меня по имени. Я подумала, что это ветер. Потом снова услышала: "Аой… Аой…" Я побежала в лес. Там был старый пень, и рядом с ним лежал мёртвый ворон. Его глаза были открыты, и я почувствовала, что он слушает, как и я. Я закричала и убежала домой. Потом мама сказала мне, что лес всегда что-то говорит. Главное – не отвечать.”

Но я отвечала. Тихо. Просто "да" или "я здесь". И с тех пор слышала их чаще.

Позже я начала различать, кто есть кто. Я тренировалась каждый вечер, сидя у фонаря. Сначала просто прислушивалась. Потом стала вести записи: голос грубый, голос шепчет быстро, голос повторяет моё имя… Так я научилась распознавать их.

А в один из вечеров я услышала голос брата. Он сказал: "Не бойся. Я здесь". Я знала – это не сон. Это был он.”

С тех пор Аой стала записывать всё, что слышала. Её дневники хранились в деревянном ящике под полом. Иногда она перечитывала старые записи и замечала, что некоторые голоса возвращаются. Одни и те же интонации, похожие фразы. Казалось, кто-то наблюдает за ней постоянно, но не показывает себя. Она начала выделять повторяющиеся фразы и составлять карту – карта шёпотов, карта звуков. Однажды ночью Аой услышала не просто голос – голос начал рассказывать ей целую историю, будто открывал перед ней завесу прошлого. Он был старческий, с сиплым дыханием, как у больного. Голос рассказывал легенду о духе женщины, что жила в фонаре. Этот дух, как говорили старики деревни, потеряла ребёнка в лесу в день, когда солнце не взошло. Она бродила среди деревьев, зовя его по имени, пока не потеряла голос. Тогда она зажгла фонарь, чтобы светом привлечь душу сына. Свет не погас, даже когда пошёл дождь и началась буря. Люди говорили, что в ту ночь её тело исчезло, но свет остался. С тех пор фонарь светит, даже если никто его не зажигает. Дух той женщины остался в нём, и теперь он зовёт других, кто слышит, как она когда-то слышала. Этот дух был раньше человеком, женщиной, потерявшей своего ребёнка и оставшейся между мирами, прислушиваясь к голосам, как и Аой.

– Она тоже слышала, – сказал голос. – Но в конце не выдержала и пошла за ними… Печальная история.

Аой не знала, кто рассказывает, но история звучала так, словно дух предостерегал её. Или… готовил? Она нашла под корнями старой сливы небольшую керамическую табличку с вырезанными иероглифами. Надпись была выцветшей, но разборчивой: «Голос – это не всегда зов. Иногда это ловушка». Той же ночью ей приснился лес, где деревья были пустыми внутри, как высушенные трубы. В каждом дереве – голос, застрявший и зовущий. Она проснулась в холодном поту. За окном была тишина, но фонарь светил чуть ярче, чем обычно. В следующие дни шёпоты начали меняться. Они стали говорить не с ней, а между собой. Будто обсуждали её. Однажды она услышала: “Она уже близко. Она слушает. Она помнит.” Аой не знала, кто именно говорил, но знала: это приближается. В одной из пещер за деревней, куда она однажды зашла, чтобы спрятаться от дождя, она нашла вырезанные в камне знаки – такие же, как в её дневнике, только древнее. Там кто-то записывал голоса ещё до неё. Кто-то тоже слышал. Она сидела там часами, слушая, как ветер уносит слова вглубь скалы. И однажды услышала имя – своё. Не просто «Аой», а полное: Аояма Нокару. Так звали её прабабушку, о которой никто не говорил. На следующей неделе она разобрала старый ящик с вещами, что остался от родителей. Среди тряпья, бумажных амулетов и сушёных корней она нашла свиток, завернутый в ткань цвета мха. Свиток оказался дневником её матери – тонкие, выцветшие страницы, исписанные плотным почерком.