Джульетта стояла, мысленно ощупывая рваные, неровные края неведомо чего внутри грудной клетки, и тут затрезвонил телефон. Он прозвонил несколько раз, прежде чем Джульетта сообразила, что надо ответить.
Она вышла в прихожую и сняла трубку:
– Алло?
В динамике трещали помехи. Сквозь них она едва разбирала голос.
Стивен? Стивен?
Она крепче прижала трубку к уху.
– Кто говорит?
Наступило молчание – возможно, в ответ на ее слова, – и затем голос раздался снова:
Стивен? Стивен?
Джульетта ответила сердито и нетерпеливо:
– Он умер. – Она повысила голос и повторила: – Он умер.
Мелькнуло воспоминание. Мачеха стоит на этом же самом месте, и в голосе ее дребезжит такое, чего Джульетта еще не слышала. Он здесь не живет. Больше не звоните.
Сквозь скрежет помех как будто бы донесся чей-то плач. Затем в трубке громко щелкнуло, и из динамика раздался жестяной голос с характерной автоматической интонацией:
…на линии. Пожалуйста, повесьте трубку. Неисправность на линии. Пожалуйста, повесьте трубку. Неисправность…
Связь оборвалась, наступила тишина, такая внезапная и полная, что сердце Джульетты застучало о ребра. Она замерла на мгновение, затем положила трубку на рычаг и поднялась к себе, а голос все раздавался эхом у нее в голове:
Стивен? Стивен? Стивен?
Смерть оказалась хлопотным делом.
Джульетта слонялась у дверей, разглядывая приходящих и уходящих, пока мачеха не спросила, не могла бы она, ради всего святого, заняться чем-нибудь полезным. Не мешало бы прибраться в игровой и перестелить постели у девочек. По очевидным причинам уборщицы сегодня не будет.
По пути наверх Джульетта попыталась было обидеться, но, по правде говоря, ее редко о чем-нибудь просили. Она бы, может, и предпочла, чтобы с ней обращались, как с прислугой. Тогда был бы повод обижаться и все стало бы почти как во всех историях про мачех. Но что прикажете чувствовать к человеку, который удовлетворяет любые ваши материальные нужды, игнорируя все остальные?
Джульетта бегло прибралась в игровой, но чуть дольше задержалась у кроватей, раскладывая по подушкам девочек их любимых плюшевых медведей. Она едва закончила, как ее позвали: мачеха стояла у подножия лестницы, пальто перекинуто через руку.
– У меня пара встреч, девочек придется забрать тебе. Ключ на столе, и я приготовила бутерброды к чаю.
Едва закрылась дверь, Джульетта пошла к себе и достала из-под кровати сумочку. Вернувшись, взяла ключ, который обычно ей не доверяли, вышла на улицу, помедлив за колоннами на случай, если мачеха увидит и начнет допрашивать. Почему она так рано? Куда-то еще собралась? Почему нельзя просто сделать, как ей сказали?
Даже странно, думала Джульетта, как мало человек может думать о тебе и как много – о том, что ты делаешь.
* * *
Академия мисс Аббелин для юных леди – великолепное здание в конце улицы с дорогими магазинами, недалеко от Сент-Олбанского собора и его садов. Джульетта поступила туда еще до того, как ее отец повстречал мачеху. А ушла несколько месяцев назад, когда мачеха постановила, что Джульетте нужно отказаться от несбыточной мечты о балетной школе и научиться чему-нибудь осмысленному.
Сейчас она поднялась по ступенькам к двери с медным колоколом, и внутри набухли обида и гнев. Все, что ей было дорого, растворилось в воздухе из-за нескольких невозмутимо сказанных слов. Все ее мечты о будущем заменили тупой, душной серостью, и при одной мысли об этом она задыхалась.
