– Мачеха, – жестковато ответила Джульетта. – Мне почти двадцать.
– А ваша мать? – спросил Мансфилд.
Волосы у Джульетты на загривке встали дыбом. Всякий раз, когда девочки в школе спрашивали такое, она за словом в карман не лезла, но сейчас использовать экстравагантные выдумки нельзя. Она была кинозвездой в Голливуде, офицер. Или: Простите, ничего рассказать не могу. Приказ правительства, видите ли.
– Она умерла. – Джульетта прикрылась краткой, официальной версией, которую использовала мачеха, если кому-нибудь случалось задать тот же бестактный вопрос. – Когда я родилась.
– Как ее звали?
– Я…
Странное ощущение, как в тот раз, когда один гость на ужине все подливал Джульетте вина в бокал, а мачеха улыбалась, стиснув зубы, и потом больше никогда его не приглашала.
– Отец не хотел о ней рассказывать.
Мансфилд поднял брови:
– Вы не знаете ее имени?
Джульетта разозлилась. Он понятия не имеет, каково жить в семье, где тебя не хотят. Ходишь по льду каждый день, ступаешь как можно легче, ждешь, что тебя вот-вот окатит презрительным холодом, а любви станет еще меньше.
– А в чем, вообще, дело? – Получилось слишком громко. Мисс Аббелин посмотрела бы со значением. – При чем тут моя мать?
– Давно вы здесь живете? – Мансфилд перешел к следующему вопросу, как будто она сейчас ни слова не сказала.
Джульетта хотела надавить, но не знала как. Это все не рутина и не процедура.
– С девяти лет.
– Домом владеет ваш отец?
Она покачала головой:
– Мачеха. Мы переехали сюда, когда она вышла за отца.
– А где вы жили раньше?
Кожу покалывало словно бы зарядами статического электричества. Они здесь не из-за смерти отца. Они здесь, чтобы узнать то, о чем никто никогда не позволял Джульетте спрашивать. О том, что было прежде. Пришлось побороться с собой, чтобы голос звучал ровно, пока она вкратце излагала свои воспоминания о годах до мачехи. Первый брак отца. Женщина, с которой они сколько-то пробыли, – она позволяла Джульетте играть со своей косметичкой.
Мансфилд слушал молча, с непроницаемым лицом, а когда Джульетта закончила, сразу продолжил:
– Где вы родились?
– Не знаю.
– Вы видели свое свидетельство о рождении?
Это уже существенно отдаляло их от заявленной цели прихода, и Джульетта рискнула:
– Как это связано со смертью моего отца?
– Не могли бы вы, пожалуйста, ответить на вопрос, мисс Грейс?
У двери детектив-констебль Ламберт переступил с ноги на ногу. Ему некомфортно, поняла Джульетта. Он думает, что им не стоило заявляться сюда и изводить ее вопросами сразу после смерти отца, или дело в чем-то другом?
– Нет, – сказала она. – Не видела.
– Вам известно, где родился ваш отец?
– Нет.
Все труднее и труднее вдыхать полной грудью. Все «нет» и «не знаю» слипались внутри. Никогда прежде их вот так не сталкивали друг с другом, и негативное пространство вокруг них как будто складывалось в картинку, вроде вазы, что превращается в два лица, если долго смотреть.
– Вам эта информация никогда не требовалась? – спросил Мансфилд. – Для работы, например?
– Я учусь в секретарском колледже, – сказала Джульетта. – Меня записывала мачеха.
– А в школе?
– Я ходила к мисс Аббелин.
– Мисс Аббелин?
– В Академию мисс Аббелин. – Джульетта опустила часть для юных леди. – Это школа для девушек с упором на драму и танец.
Она как будто рекламировала школу сомневающейся паре потенциальных родителей. Если так, миссия была провалена, потому что Мансфилд сменил тему:
