Тупой солдафон Гурго в исполнении Амшинского и дипломатичный добряк Бертран в исполнении Князева – вынужденное, но верноподданное окружение поверженного тирана. Тем не менее и у них время от времени зарождаются сомнения в справедливости и целесообразности поступков окружающих их людей.
Запомнилась роль молодого актера Алексея Солодянкина: его капитан Попплтон с тупостью военной машины время от времени доводит до пленников параграфы инструкций губернатора острова, что придает его поступкам комический эффект. Было немного досадно за заслуженного артиста России Юрия Репина, сыгравшего губернатора Хадсона Лоу: все-таки объем роли не позволил ему по-настоящему проявить себя. Хотя и в отведенных актеру мизансценах он весьма забавно смотрелся в виде этакого противного губернатора-старикашки, зацикленного на параграфах, уставах и условностях.
Прекрасное поле фантазии
Сразу же после спектакля режиссер Анатолий Морозов, разрываемый буквально на части и актерами, и гостями, и работниками театра, «на бегу» успел пообщаться с нашим корреспондентом.
Корр.: Почему для постановки вы выбрали именно эту пьесу Иржи Губача?
Морозов: Потому что, мне кажется, эта пьеса не претендует на историческую драму, она не претендует на драму из истории «Жизнь замечательных людей». Поэтому в ней есть своя романтика, своя сюрреалистичность. Отсюда – богатое поле для театральной фантазии на историческую тему. Как только мы возьмем какую-то другую пьесу про Наполеона – сразу будем думать: настоящий ли это Наполеон? А здесь, мне кажется, эта история даже не про Наполеона, не про Жозефину. Это история про каждого из нас, потому что каждый из нас в этой жизни должен почувствовать себя когда-то и императором Наполеоном, и императрицей Жозефиной – в той жизни, в которой мы живем, – и радоваться каждому солнечному дню. Для меня эта пьеса дала подобные основания, а не погружение в историческую документалистику. Это шикарное, прекрасное поле для фантазии, для актерского выражения и для меня лично.
Корр.: И Ольгой Самарцевой, и Анной Самохиной в спектакле проделана большая работа. Не запутаете ли вы зрителя столь разными образами, потому что у вас получилось фактически два разных спектакля?
Морозов: А чего запутывать-то? Мне кажется, сколько людей, столько и мнений. Актрисы они очень разные, это будет порой очень разный спектакль по своему жанру, по своей глубине, по своей стилистике. Мне кажется, если у зрителя появится желание пойти посмотреть на другую актрису и сравнить – это прекрасно, потому что каждый человек индивидуален. Очень важно не вогнать двух разных актрис в один и тот же эмоционально-психологический рисунок, а выявить достоинства каждой из них – в этом-то и есть богатство театра в отличие от кино, где все запечатлено один раз и навсегда.
Корр.: Тот ажиотаж, который происходит вокруг спектакля – это обычный премьерный синдром, или это связано с участием в постановке Анны Самохиной?
Морозов: Это связано как раз с Самохиной, с ее приездом. К сожалению, тольяттинский зритель порой не очень ценит наших местных актеров. Мне кажется, что Ольга Самарцева, Виктор Дмитриев заслуживают такого же внимания, какое было проявлено к Анне Самохиной. Она очень профессиональная актриса, очень спонтанная, очень живая, но не менее живы и спонтанны и наши актеры. Поэтому я буду рад и счастлив, если на следующую нашу премьеру придут не просто на имя, а на спектакль, имея в виду то новое, что сейчас творится в театре «Колесо».
