- Ну почему же, - теперь на его лице появляется некое подобие снисходительной улыбки. - Все зависит от того, что я услышу.
И я сдаюсь.
- Ладно, - вздыхаю я. - Мне просто хотелось красивой жизни. Иметь много денег и ни в чем себе не отказывать.
Он молчит. Не отвечает.
Поверил?
А затем до меня доносится короткий вздох. Он неодобрительно раскачивает головой.
- Не получается у тебя врать, Лесли. Воровать умеешь, а лгать так и не научилась.
Я опускаю глаза в пол. Краснею.
- Так и быть, вернёмся к этому разговору завтра, - снисходительно решает он. - Трогать тебя никто не будет, заходить тоже. Здесь ты в безопасности, Лесли. Спокойной ночи.
И он уходит за дверь. На этот раз действительно уходит.
8. 8
Ладонь резко ударяет по крану и шум воды обрывается.
Я промакиваю полотенцем лицо и выпрямляюсь над раковиной.
Провожу рукой по гладкой коже.
Я сбрил бороду. Впервые за долгое время.
Не помню, когда в последний делал это. Оказывается, я даже забыл те ощущения. Ей нравилось без бороды.
Эвелин...
Она отвергла меня.
Пару раз я связывался с Дорианом. От него и узнал, что у нее родилась вторая дочь. Она счастлива. Точка.
Я не наведывался к Лесли три дня. Решил - не буду трогать. Пусть привыкнет.
На следующее же утро отправил горничную и приказал парням сбавить темп. Следить, чтоб не сбежала, отчитываться тоже. Но не более.
Первый день она совсем не выходила из комнаты. Заперлась на ключ и никого к себе не подпускала, даже горничную. Чуть позднее все же пустила.
Каким-то образом горничной это удалось.
Кажется, они даже нашли общий язык.
На второй сама пришла к парням. Поговорить хотела. Срочно, прямо сейчас. Со мной.
Не получилось.
Она выломала стулом дверь и разбила лампу.
Буйная девочка.
Лесли.
Я помню её. Запуганная девчонка с большими карамельными глазами. Красивая.
Возможно, она бы понравилась мне. В других обстоятельствах и с ясной головой. Но тогда я был слишком зациклен на другой.
Чуть позже мы с Эвелин начали встречаться. Я хотел только её. Жаль, что не срослось.
С Лесли мы виделись дважды. Впервые, когда я вытащил её, до смерти напуганную, из кишащего преступниками дома и отправил в больницу.
Потом проведал её.
Она заплакала. Рассказала мне обо всем, обещала, что больше ни ногой в криминал.
С тех пор прошло два года.
Зачем она снова ввязалась в это?
Говорила, для себя.
Ложь.
Три дня у меня ушло на то, чтобы добыть правду. Не знаю, зачем. Любопытство взяло верх.
Стук в дверь раздается, словно обманчиво тихий рывок перед мощным выбросом.
Мне пришлось задействовать высшие связи. Подергать за ниточки и вуаля.
Стук повторяется громче.
Я усмехаюсь.
Быстро они.
По воздуху проносится тяжёлый грохот, дверь вылетает с петель и в дом врывается топот ног.
Я слышу, как они приближаются.
Дверь в ванную пинком распахивается и сюда влетает толпа вооруженных бойцов.
Они окружают меня и направляют свои пистолеты.
9. 9
Одиночный щелчок затвора прорезывает загробную тишину.
Никто не двигается. Не шевелится.
Я усмехаюсь, глядя на них в отражении.
— Ну и что же вы застыли?
Они переглядываются. Стопорятся. Сбитые с толку. Реакцию не понимают.
— Опустите стволы, — глушится за спинами знакомый голос.
Бойцы быстро переглядываются и неуверенно подчиняются. Расступаются, освобождая дорогу ему.
— Джеймс, — на выдохе произношу я.
Он выходит вперёд и демонстративно прячет пистолет в нагрудную кобуру. Тянет улыбку, хоть и видно, что нехотя.
