Да и уже около пяти лет есть боль, которая пытается меня догнать, а я настойчиво от нее убегаю – Ксюша хочет, чтобы я сделал пирсинг, проколов себе, как и она, пару интересных мест. Так что, если я однажды пойму, что готов к пирсингу или тату, то это будет значить, что я готов и на более серьёзные отношения с Ксюшей, чем просто секс по дружбе.
После душа пришлось максимально быстро одеваться – лихорадка, бьющая всё тело никуда не делась. И хоть я чувствовал себя значительно лучше, чем ночью, когда нашёл комфорт на кухонном полу, но всё ещё не настолько хорошо, чтобы пренебрегать футболкой и даже толстовкой.
Пока чайник нагревался, я понял, что тереть нос бумажными платками уже больше не мог, ибо попросту было больно натёртую за ночь кожу. Психанув, скрутил платок жгутом и вставил его в ноздрю.
Может, попросить у Риты, что-нибудь из женских штучек и заткнуть обе ноздри?
Когда чайник вскипел, я налил себе чая с мёдом и лимоном. Ночью этот коктейль здорово помогал смягчить рвущий грудную клетку кашель. Ещё здоровее помогла солодка, но добровольно и сам я эту парашу снова пить не стану. Только если Рита снова поймает мою бороду в кулак.
Сев на стул, достал из кармана толстовки телефон. Почти час дня. Надеюсь, мне не придёт каюк за то, что я не разбудил Риту?
Набрал номер брата. Вчера вечером я был у него дома и уже чувствовал недомогание. Нужно предупредить, что его малой, да и он сам могут тоже простыть.
- Да? – сухое приветствие от брата.
- Балда. Что делаешь?
- В цветочный еду. Что с голосом?
- В аптеку ещё загляни, купи малому и себе что-нибудь из противовирусных. Я сегодня ночью чуть не помер.
- Понял. Тебе что-нибудь нужно? Твоей аптечкой только крыс травить.
- Мне нужно всё, - страдальчески, но в то же время благодарно выдохнул я.
Спасибо, мама, что родила мне понимающего Моньку!
- Понял. Заходить не буду, за воротами оставлю пакет. Выйдешь? Или ты там совсем овощ?
- Местами – овощ, но как-нибудь выйду или Риту попрошу.
- Риту? Только не говори, что ты внучку Тюльпаныча поимел, - шумно и крайне осуждающе вздохнул братец.
- Не говорю, - протянул я почти даже загадочно, насколько это, вообще, было возможно с моим заложенным носом и охрипшим голосом. – Кстати, про внучку Тюльпаныча – купи еще один букет, я Рите подарю. Девчонка всю ночь со мной сидела, обтирание делала.
- Можно было и без подробностей, - цокнул Мирон. - Букет? Если девчонка провела целую ночь с тобой болеющим, то ей нужна ромашка аптечная. Сойдет?
- Это твоей Майе нужна ромашка аптечная. Хотя она уже на ней плотно сидит, если до сих пор не сбежала от тебя. Как она, кстати, после выходных и вчерашнего?
- Как сказать… сложно, - было слышно, что брату тяжело давалась эта тема. Да и столько паники в его голосе, как вчера, я еще никогда не слышал. – Буду налаживать мосты. Сам виноват.
- А кто ж еще, как не ты? – фыркнул я. – Кстати, поцелуй там Майю за меня. Только крепко. Как мы с ней любим.
- Пошёл ты! – рыкнул братец, вызвав у меня довольную улыбку.
Нашкодил – и сразу легче стало. Что ж я за человек такой?
- Ладно. Звони, когда будешь подъезжать.
- Угу, - бросил братец и первым закончил звонок.
Допил чай, потупил в стену и понял, что нужно что-то приготовить. Сам я вряд ли есть захочу, а вот Риту нужно покормить.
Она говорила ночью про куриный бульон. Сварю. Тем более, вряд ли я осилю сейчас приготовить что-то сложнее куриной ножки в соленой воде.
